болван!
- Да коли ты за малую пташку не пожалел пятидесяти, так за эту и сотня дешево!
Барин рассердился, прибил мужика и отобрал у него гуся даром.
- Ну, ладно, - сказал мужик, - попомнишь ты этого гусака!
Воротился домой, снарядился плотником, взял в руки пилу и топор и опять пошел; идет мимо барского дома и кричит:
- Кому теплы сени работать? Барин услыхал, зовет его к себе:
- Да сумеешь ли ты сделать?
- Отчего не сделать; вот тут неподалечку растет теплый лес: коли из того лесу да выстроить сени, то и зимой топить не надо.
- Ах, братец, - сказал барин, - покажи мне этот лес поскорее.
- Изволь, покажу.
Поехали они вдвоем в лес.
В лесу мужик срубил огромную сосну и стал ее пластать на две половины; расколол дерево с одного конца и ну клин вбивать, а барин смотрел, смотрел, да спроста и положил руку в щель. Только он это сделал, как мужик вытащил клин назад и накрепко защемил ему руку. Потом взял ременную плетку и начал его дуть да приговаривать:
- Не бей мужика, не бери гусака! Не бей мужика, но бери гусака!
Уж он его дул, дул! Вволю натешился и сказал:
- Ну, барин, бил я тебя раз, прибью и в другой, коли не отдашь гусака да сотню рублей в придачу.
Сказал и ушел, а барин так и пробыл до вечера: дома-то поздно хватились его, да пока нашли да из тисков высвободили - времени и многонько ушло!
Вот барин захворал, лежит на постели да охает; а мужик нарвал трав, цветов, обтыкался ими кругом, обрядился дохтуром и опять идет мимо барского двора и кричит:
- Кого полечить? Барин услыхал, зовет его:
- Ты что за человек?
- Я дохтур; всякую болезнь снимаю.
- Ах, братец, пожалуйста, вылечи меня!
- Отчего не вылечить? Прикажи истопить баню.
Тотчас вытопили баню.
- Ну, - говорит мужик барину, - пойдем лечиться; только никого не бери с собой в баню, бойся дурного глаза!
Пошли они вдвоем в баню; барин разделся.
- А что, сударь, - спрашивает дохтур, - стерпишь ли, коли в этаком жару начну тебя мазью пачкать?
- Нет, не стерпеть мне! - говорит барин. : - Как же быть? Не велишь связать тебя?
- Пожалуй, свяжи.
Мужик связал его бечевою, взял нагайку и давай валять на обе корки. Уж он валял, валял, а сам приговаривал:
- Не бей мужика, не бери гусака! Не бей мужика, не бери гусака!
После, уходя, сказал:
- Ну, барин, бил я тебя два раза; прибью и в третий, коли не отдашь гусака да двух сотен рублей на придачу.
Барин еле жив из бани вылез, не захотел ожидать третьего раза и отослал мужику и гусака и двести рублей.
Жил-был купец; у него был сын. Вот однажды посылает он сына в нижние города товары закупать в на прощанье наказывает:
- Смотри же, сынок, будь умен да рассудлив, с рыжим да с красным не связывайся!
Поехал купеческий сын в путь-дорогу. День-то был морозный; вот он прозяб и заехал в кабак обогреться; входит - да стойкою сидит рыжий целовальник.
- Налей-ка мне,- говорит ему купеческий сын, - стакан доброй наливки.
Выпил стакан наливки, и больно пришлась она ему по вкусу:
- Вот наливка, так наливка! Ста рублев стоит! Налей-ка еще.
Выпил в другой раз - еще лучше показалась:
- Ну, брат, этот стакан двух сот стоит.
А целовальник себе на уме: какую цену сказывал купеческий сын, ту и на стенку записывал. Пришло дело до расчета.
- Сколько тебе? - спрашивает купеческий сын.
- Триста рублев.
- Что ты, белены объелся? Экую цену заломил!
- Не я заломил, ты же сам назначил, да теперь назад пятишься. Только, брат, от меня не отвертишься; коли не заплатишь - с двора не спущу!
Нечего делать, заплатил купеческий сын триста рублев, поехал дальше и думает сам с собою: “Вот она правда-то! Водись после того с рыжими да с красными! Недаром отец наказывал; родительское слово пустяшное не бывает”.
На ту самую пору попадается навстречу рыжий мужик С возом. Как увидал его купеческий сын, тотчас выскочил из кибитки и сунулся ничком в снег, ажно дрожит с испугу!
“Что с ним сталося? Не попритчилось ли?” - подумал встречный мужик, подошел к купеческому сыну и стал подымать его на ноги:
- Вставай, брат!
- Отвяжись от меня! Уж один рыжий надул меня, и ты надуешь.
- Полно, брат! Рыжий да красный всякий бывает: бывает плут, бывает и добрый человек. Да кто тебя обманул-то?
- Так и так, рыжий целовальник из соседнего села.
- Воротись со мной; я с ним сделаюсь.
Вот приехали они в кабак; мужик тотчас окинул глазом всю избу, увидал: под матицей баранья лопатка висит, подошел к целовальнику, спросил рюмку водки, да тут же бьет его по плечу и говорит:
- Продай-ка мне эту лопаточку!
- Купи.
- Что возьмешь?
- Рубль серебра.
Мужик выкинул целковый; после вынул из-за пазухи широкий нож и дает купеческому сыну в руки:
- На, брат, вырежь у него лопатку - мне на закуску.
- Что ты! - говорит целовальник. - Я тебе баранью лопатку продал, а не эту.
- Рассказывай! Меня, брат, не проведешь, как этого купеческого сына; не на таковского напал!
Целовальник просить да молить, чуть не в ноги кланяется.
- Ну, так и быть! - сказал мужик. - Отпущу тебя, коли воротишь купеческому сыну все деньги сполна.
Целовальник отдал назад триста рублев; а мужик того и добивался.
- Вот видишь, - говорит купеческому сыну, - рыжий да красный всякий бывает: бывает и плут, бывает и добрый человек. Поезжай теперь с богом!
А купеческий сын только и думает, как бы скорее убраться; сел в кибитку, погоняет лошадей и говорит сам о собой об мужике:
- Слава богу, вырвался! Целовальник рыжий плутоват, а этот еще плутоватей; коли б с ним связался, кажись, он с меня с живого бы кожу снял!
Жил-был бедный мужик; детей много, а добра - всего один гусь. Долго берег он этого гуся, да голод не тетка: до того дошло, что есть нечего: вот мужик и зарезал гуся; зарезал, зажарил и на стол поставил. Все бы хорошо, да хлеба нет, а соли не бывало. Говорит хозяин своей жене:
- Как станем мы есть без хлеба, без соли? Лучше я отнесу гуся-то к барину на поклон да попрошу у него хлеба.
- Ну что ж, с богом!
Приходит к барину:
- Принес вашей милости гуська на поклон; чем богат, тем и рад. Не побрезгуй, родимый!
- Спасибо, мужичок, спасибо! Раздели же ты гуся промеж нас без обиды!
А у того барина была жена, да два сына, да две дочери - всего было шестеро. Подали мужику нож; стал он кроить, гуся делить. Отрезал голову и дает барину:
- Ты, - говорит, - всему в доме голова, так тебе голова и следует.
Отрезал гузку, дает барыне:
- Тебе дома сидеть, за домом смотреть; вот тебе гузка!
Отрезал ноги, дает сыновьям:
- А вам по ножке, топтать отцовские дорожки! Дочерям дал по крылышку:
- Вам с отцом, с матерью недолго жить; вырастете - прочь улетите. А я, - говорит, - мужик глуп, мне глодать хлуп!
Так всего гуся и выгадал себе.
Барин засмеялся, напоил мужика вином,