— Держите крепче, — приказал инквизитор парням.
— Но он вырывается, — с трудом сдерживая дергающегося, произнес Слива. — Сила звериная. Я такое видел, что-то вроде бешенства.
— Интересно, — поднимая подбородок техника и заглядывая ему в безумные глаза, задумчиво произнес Змий. — Ты меня слышишь? — спросил он.
Пленник зарычал и снова стал вырываться.
— Слышишь, — уверенно произнес Змий.
— Иван, ты меня понимаешь?
Пленник рванулся вперед, в надежде перекусить горло стоящего в шаге от него человека, его зубы были оскалены, лицо искажено тупой яростью, зовущей только к одному — убивать. Он стряхнул с левой руки техника, но Слива слишком долго был солдатом, он мгновенно ударил под колено ногой. И Иван рухнул, дальше последовал захват, а потом присоединился поднявшийся техник, виновато смотрящий на Змия. Ивана снова подняли и растянули в прежнее положение. Змий узнал все, что хотел. В его руке появился пистолет, который он направил в лоб Ивана.
— Прощай и прости, — произнес инквизитор совершенно искренне.
Скиф отвернулся, грянул выстрел и тело рухнуло на асфальт. В этом была и его вина. Он не мог ничего изменить, он знал о плане, но не знал ни цель, ни результат. Его крест был в знании. Наверное, любое знание крест, особенно то, которым нельзя поделиться.
— Заканчиваем работу, — приказал Змий и пошел к БРДМу. — Теперь ты понял? — спросил он у Кира, нервно курящего рядом с машиной.
Капитан кивнул.
— Я тоже убил его. Да, не я нажал на курок, да, не я его отравил, но я знал.
— Если тебе нужен этот крест — неси, — просто сказал инквизитор, — не нужен, брось.
Скиф кивнул. Змий сказал интересную вещь. Или это еще раньше сказал Ильич инквизиторам, вытравляя из них человечность.
— Что происходит? — с гневом спросил Николай. Он только что прибежал из генераторной, где пытался прихватить еще кое-что.
— Твой человек взбесился, — просто сказал Змий. — Напал на другого техника, мне пришлось его убить.
— С чего ему беситься? — почти орал Николай и внимательно посмотрел на Кира.
Капитан пожал плечами и перевел взгляд на Змия.
— А мне почем знать, говорить он не мог, только рычал и хотел перегрызть мне глотку, — пояснил тот.
— Жаль, не вышло, — зло бросил главный техник и, сплюнув под ноги инквизитору, пошел прочь.
— Что будем делать? — спросил Скиф, поворачиваясь к Змию.
— Не знаю, — развел руками тот, — если хотя бы половина оплота выпила воду, там только трупы. Мы можем не торопиться. Некуда.
— Но как жить дальше, и кто устроил подобную дикость?
— Доберемся, выясним, — просто ответил инквизитор и полез в люк.
Хладнокровие Змия пугало, но Скифу казалось, что он прав, спешить больше некуда. Можно не торопиться и не тащить с собой все барахло, которое сейчас грузили в машины. Похоже, боги погибли.
Глава третья
Новые боги
На рассвете караван тронулся в обратный путь.
— Не гони, — приказал Змий Даниле. — Скорость такая же, как сюда шли, машины нам еще пригодятся.
— Но там …., — начал было парень.
— Делай, что приказываю, а думать предоставь мне, — отрезал Змий.
Водитель покосился на Скифа.
— Делай, как он сказал, — подтвердил приказ инквизитора капитан.
Данила пожал плечами и снизил скорость до сорока, старательно объезжая ямы. На Николая он даже смотреть не стал, понимая, что бесполезно.
— Что происходит? — отведя Кира в сторону, поинтересовался техник. — Выкладывай! Мы должны нестись во весь опор, а мы плетемся, как черепахи, машины бережем.
— Мы со Змием думаем, что некуда нестись, оплота больше нет, — тихо, почти шепотом, произнес Кир, чтобы никто из бойцов и технарей не слышал.
— Почему, может у диверсантов не вышло открыть ворота? — он был напуган подобными мыслями капитана и инквизитора.
— Задача лазутчиков не открыть ворота, они на хрен им не сдались, — также шепотом сказал Скиф. — Их задача — отравить воду. Твой человек вчера погиб от этого, я видел, как он пил из крана, а через шесть часов взбесился. — Скифу так и не хватило сил признаться, что Змий сам напоил парня отравленной водой. — А теперь представь, сколько людей выпило эту воду. Мы не знаем, убивает ли яд кипячение, мы ничего не знаем. Мы не знаем, можно ли управлять бешеными, но то, что оплот обречен, факт.
Николай закрыл лицо руками и опустился на корточки, прижавшись спиной к колесу грузовика.
— Но может…, — начал он, с надеждой поднимая глаза.
— Не может, — просто ответил Скиф, после чего развернулся и быстро пошел прочь.
Он знал, что Николай один, и на оплоте никого нет. Дочь погибла, жена умерла еще при первой волне эпидемии. А у него на оплоте племянник и сестра. Вот только они тоже пьют воду и едят в столовой. Нет, капитан был уверен, оплот обречен. Но что делать дальше?
Привал кончился, но караван полз также неспешно.
— Ребята в недоумении, мы должны спешить, — набравшись храбрости, громко, чтобы перекричать двигатель, произнес Данила.
— У тебя кто на оплоте? — также громко спросил Скиф.
— Жена, — не задумываясь, ответил водитель.
Капитан отвернулся к маленькому окну бойнице, ему не хотелось говорить парню о том, что, скорее всего, его жена мертва или захвачена неизвестными. И может быть она терзала зубами труп какого-нибудь жителя или бойца. А может, ее смерть была быстрой и легкой, от пули в голову. Но Скиф не хотел говорить это, молчал и Змий. Николай тоже отвернулся.
— Держи скорость прежней, — приказал капитан.
До оплота оставались сутки пути. День прошел в тяжелом молчании. Никто не хотел разговаривать, Данила возмущенно бормотал, но из-за завываниями старого двигателя, которому стукнуло полвека, Кир ничего разобрать не мог.
— Ищи место для ночлега, — приказал Скиф, когда в десять вечера солнце почти опустилось за горизонт, небо окрасилось заревом небесного пожара с примесью золота.
— Но осталось всего сорок километров, — заупрямился Данила. — Дорога стала лучше, за два часа доедем.
— Ты что, не слышал? — повысив голос, спросил Кир.
— Есть, — по-военному отчеканил водитель и принялся вертеть головой в поиске удобного места.
Вскоре машины встали. Кир не стал разбираться и выставил усиленную охрану. Ужин прошел в молчании, никто не понимал странного приказа. Капитан вел себя не так, как обычно. И это напрягало всех.
— Я должен им рассказать, — тихо произнес Скиф, подсаживаясь к Змию.
— А что, если мы не правы, оплот стоит? — тихо спросил инквизитор.
Скиф задумался, опять Змий прав. Гибель оплота лишь гипотеза. Может, Ильич не выпустил пришельцев, может, просто повесил или расколол? Что, если там все нормально?
— Потерпи, — попросил Змий, положив руку на плечо капитану.
Скиф почувствовал поддержку и, немного успокоившись, прилег у костра. Заснуть он так и не смог. В глазах стоял бешеный техник, а потом фантазия начала создавать его копии, они делились и делились, сотни затем тысячи, они рвали на куски Кира и остальных.
— Скиф, с тобой все в порядке, — тряся за плечо командира, спросил Ящик.
— Кошмар приснился, — понимая, что он также лежит в спальнике у костра, ответил Кир.
— Никогда не видел, чтобы спали с открытыми глазами, — произнес дружинник и отошел.
Утром быстро собрались, солнце еще только поднималось над горизонтом, а караван уже вырулил на дорогу и с первыми лучами снова пополз к оплоту. Но Кир был уверен, что некуда торопиться, все кончено. В его кошмаре Иван разорвал на куски Алису, а потом перегрыз горло Сашке. И если там остался враг, то он хотел погибнуть в бою, но прихватить с собой как можно больше этих ублюдков. Все равно больше некуда идти.
Далеко уехать от места ночевки им не удалось. Спустя пять километров прямо на дороге в лучах восходящего солнца стояла одинокая фигура.
— Что будем делать? — останавливаясь метров за двести, спросил Данила. — Это может быть засадой.
