И когда губы Олега и Мары разомкнулись на этот раз, вокруг пахло спиртом и календулой, было тихо и бело, и только за стенкой негромко позвякивало что-то металлическое.
– Вы кто? – недоуменно спросил мужчина в накинутом поверх делового костюма халате. – Как вы здесь очутились?
Олег скользнул пустым взглядом по нему, по лежащей на больничной койке девушке с большими синяками под глазами, чуть нахмурился:
– А где Таня?
– Какая Таня? – не понял мужчина.
– Пожалуй, неважно, – покачал головой ведун. – Где амулет?
– Этот? – девушка вытащила из-под одеяла змейку с рубиновыми глазами.
Не отпуская руки богини, Олег подошел к кровати, приподнял оберег, коснулся его губами, слегка причмокнул, всасывая обратно частицу своей души, отпустил:
– Больше он тебя не потревожит, девица неведомая. Спасибо, что поносила.
Мгновенно забыв о незнакомке и глядя лишь в глаза своей единственной, Олег потянул Мару за собой в новый для нее мир:
– Пойдем!
Когда дверь за странными гостями закрылась, Ольга посмотрела на амулетик, чуть пожала плечами:
– Кажется, это все, Виктор Аркадьевич. Больше он работать не будет. Так что в телохранители я теперь не гожусь.
– Ну и хорошо. Не люблю разводить семейственность. И вот что… Я хочу сказать тебе кое-что важное.
– Нет, подожди, Виктор! – вскинула Оля ладонь. – Я должна тебе кое в чем признаться. Этим летом я встретила колдуна и заказала ему три желания. И он их все исполнил. То, что мы испытываем друг к другу… Это просто приворот. Это не настоящая любовь, это суррогат. Подделка, колдовство. Зря я все это тогда затеяла… Но мне очень хотелось, чтобы твой подарок продлился на всю жизнь. И я не удержалась. Прости.
– Я инженер, Оленька, – сжал ее руку бизнесмен. – И мне непонятна все эта ерунда. Кто-то говорит, что любовь – это серотонин с эндорфином, кто-то называет ее инстинктом, кто-то врожденной особенностью воспитания, кто-то наркотиком, ты вот – приворотом. Но ведь важно не то, почему она возникает! Важно то, что мы чувствуем. Ты стала мне очень дорога, Оля. И я прошу тебя: дай мне шанс. Я сделаю так, чтобы ты никогда не пожалела об этом привороте.
– Виктор, тебе явно нужно почитать, что про нас с тобой пишут в Интернете, – вздохнула Оля. – Там такое… Я сама себе завидую. Жалко только, со стороны. Слушай, ты меня хоть раз в жизни поцелуешь – или так и будешь за руку держать? Наклонись, наконец, и сделай мне хеппи-энд!
Эпилог
Короткий, но высокий джип «Судзуки-самурай» влетел в ворота дома, когда уже смеркалось, с шумом затормозил. Выскочив из-за руля, Олег обежал капот, открыл пассажирскую дверцу, подал руку одетой в синее вечернее платье Маре, помог ей выйти.
Женщина обвела взглядом дом, покачала головой:
– Да… И почему я не догадалась? А это что?
– Зимний сад, – пояснил Олег.
Высокий дом из красного кирпича, перед которым они остановились, имел отсвечивающую помидорами оранжерею в одном крыле, зимний сад с пальмами в другом, а поднявшийся посередине фасад чем-то напоминал католический собор – только кровля не такая острая, остекление дугами, без крестов. Высокое крыльцо начиналось где-то с середины фасада и, спускаясь к гостям, закручивалось в две встречные спирали.
– Добрый вечер! – на крыльцо вышел коротко стриженный седой мужчина лет пятидесяти, в костюмных брюках и вязаной жилетке. – Вы от Ливона Ратмировича? Мы ожидали вас раньше!
– Авария на шоссе, вот и застряли, – виновато развел руками Середин. – К сожалению, это не в нашей власти… Нам можно осмотреть дом?
– Да, конечно… – помял руки хозяин. – Вот только там жена уже все собрала… Но, конечно, еще есть немного времени. Проходите!
За небольшой прихожей открылся огромный зал, тоже напоминающий внутреннее пространство собора: высокий, с хорошей акустикой, большими окнами. Правда, в отличие от собора, в одном краю этого зала находились барная стойка и кухня, а в другом – перед большой плазменной панелью располагались уголок и пара кресел.
– Какой прекрасный дом, – продолжала восхищаться Мара, глядя по сторонам. – Как много интересного успели придумать люди!
– Константин, представь меня, – поднялась навстречу гостям женщина со стрижкой каре, сильно выпирающая из своего делового костюма.
– Это Евгения, моя жена.
– Олег, – кивнул Середин и указал на богиню: – И моя супруга Мария.
– Прекрасно! – подняла глаза к потолку Мара.
– Вы нас извините, – развела руками Евгения. – Вы должны понять нашу ситуацию. Слуги все разбежались, стол накрыть некому, убирать некому, комнаты приготовить некому. Поэтому мы предполагали сегодня расположиться не здесь.
– Ох, уж эти слуги, – сочувственно кивнула гостья. – Вечно с ними хлопоты. Но вам с этим проще, можно легко все поправить… – Женщина хлопнула в ладоши и сурово распорядилась: – Вы должны знать в этом доме все. Подготовьте комнаты, накройте стол и подайте ужин.
По залу повеяло холодком, дохнуло болотной влажностью. Из стен и шкафов дома белесыми струйками вытекли полупрозрачные тени, стремительно заметались, издавая протяжные скрипучие звуки. Стол скользнул в центр зала, на него упала скатерть, рассыпались тарелки, выросли бокалы, придвинулись стулья. В углу захлопали дверцы шкафов и холодильника, вспыхнул огонь над плитой. С легким гудением тени прошуршали между людей, разнося бокалы. В руки застывших с округлившимися глазами хозяев их пришлось буквально вставлять. Хлопнула бутылка, мелькнула через зал, наполнила бокалы и повисла в воздухе в окружении легкого тумана – причем тумана, хлопающего глазами.
– У вас прекрасный дом, Константин и Евгения! Он красив, удобен, буквально дышит гостеприимством! Хочу выпить за вас, хозяйка, за ваше умение создавать уют, – гостья выпила, продолжая осматриваться.
Хозяева, подняв руки движением роботов, тоже.
– Какая интересная придумка! – гостья откинула бокал, присела перед столиком со стеклянной столешницей. Там, под прозрачной крышей, плавали разноцветные тропические рыбки.
Бокал, обретя равновесие, наполнился вином и поплыл вслед за женщиной. Другая бутылка скользнула к хозяевам, налила им еще вина.
– Мария… – тихо произнес Олег.
Гостья оглянулась, охнула, сложила ладони перед собой:
– Ой, прошу прощения! Все время забываю о своем новом положении. Да, конечно, Олег предупреждал, вы хотите что-то у себя убрать, извести… Муж, конечно же, поможет, он очень умелый. Но у вас такой прекрасный, изумительный дом! – Женщина отвела руку, и серая тень со слабым поскуливанием услужливо просунула ей между пальцами ножку бокала с вином. – Неужели хоть что-то здесь может вам не нравиться?!
