Джен Алин
ЗАБЛУДШЕЕ СЕРДЦЕ
Пролог
— Это не должно было случиться, — произнес сдавленным голосом капитан Джеймс Уайт, виконт Уэкингфилд, скорее почувствовав, нежели увидев над собой полковника Денерсона, своего командира.
Взгляд Джеймса все еще был прикован к окровавленному, бездыханному телу, распластанному на черной, выпаленной земле, словно виконт только что впервые увидел его.
Полковник Денерсон, высокий подтянутый мужчина с густыми светлыми усами, всего несколько минут назад сумел пробраться к неистово звавшему на помощь сослуживцу. Густой от пороха и дыма воздух не давал возможности издалека разглядеть, что случилось, но, подступив к Джеймсу вплотную, он понял, что опоздал. Увиденное ошеломило его — лежавший на земле человек за годы войны стал и его хорошим другом. Но теперь полковнику ничего не оставалось, кроме как печально наблюдать за капитаном Уайтом, который, стоя на коленях, все еще сжимал холодную руку лучшего друга. Денерсон не говорил пустых, ничего не значащих в такой ситуации слов о жестоких реалиях бытия и не высказывал соболезнования. Он провел в сражениях почти всю сознательную жизнь, потерял многих друзей и отчетливо понимал, что никакие слова утешения не облегчат утрату.
Джеймс, наконец, отвел глаза от мертвого тела и невидящим взором посмотрел вдаль: невозможно поверить, что Логан, его лучший друг, с которым он был неразлучен с детства, лежит с остекленевшим взглядом в луже собственной крови. Все вокруг казалось зловещим сном, от которого невозможно пробудиться.
Заканчивался жестокий день, в жертву которому принесли сотни человеческих жизней. Смерть царила повсюду. Ее смрадный запах наполнял легкие и проникал в каждую клеточку. Казалось, еще немного — и он сойдет с ума от всего этого.
В голове Джеймса снова и снова лихорадочно прокручивались последние слова друга, сказанные в страданиях агонии конца жизни. Как четко был виден страх приближения смерти на его лице! Боялся ли он за себя? Нет. Стоя на пороге иного мира, он тревожился о тех, кого вынужден был покинуть. Ничего удивительного — подобное поведение для Бьюмонда являлось нормой. Слова Логана врезались в память, оставшись и завещанием, и загадкой.
«Джеймс…» — Логан сосредоточил взор, но дым от пороха мешал разглядеть человека, который изо всех сил пытался удержать его на этом свете. Все вокруг казалось размытым пятном. И хотя наполненные пылью и слезами глаза отказывались исполнять свое предназначение, Логан знал, кто был с ним рядом в эту тяжелую минуту. Он чувствовал присутствие друга. Тело, пронзенное осколками разорвавшегося снаряда, переставала терзать невыносимая мука, его уже окутывал пронизывающий холод, давая осознать, что время, отведенное для жизни на земле, вот-вот истечет, но широкие скулы с короткими светлыми бакенбардами еще сжимались от боли, отчего привлекательные черты лица искажались. Логан снова напряг зрение, и в этот раз ему удалось разглядеть того, кто только что, рискуя собственной жизнью, вытащил его из гущи битвы, из ада.
Присев возле друга, Джеймс, не собираясь сдаваться без борьбы, беспомощно зажимал зияющие раны на груди Логана руками, но кровь продолжала струиться алым потоком между его пальцами, унося жизнь.
