Сортировку?
Небольшое усилие потребовалось, чтобы вернуть умиротворенное выражение лица. Внимание сконцентрировалось на говорившем: по виду он был чуть младше меня. Первокурсник, скорее всего. Судя по потрепанной одежде, тоже приезжий.
— Уверена, храны быстро решат проблему. — Я безмятежно улыбнулась. — Издалека?
— Западная провинция. — Он явно обрадовался тому, что я не отказалась поговорить. — Я Виктоир, но лучше Вик.
Понимаю, я и сама в первые месяцы чувствовала себя неловко на новом месте.
— Катарина. — Улыбка стала искренней. — И я с Севера.
— Да ну! — В синих глазах зажглось недоверие. — У тебя такое платье… и колечко золотое. Я подумал, ты местная.
— Третий курс. — Я весело подмигнула будущему коллеге и указала взглядом на белоснежное строение Колледжа, виднеющееся из окна. Это был намек на то, что через пару лет и он сможет позволить себе чуточку больше.
Немного поболтали о том о сем, потом подошла моя очередь. Утро развивалось по привычному сценарию: я купила кофе и несладкую булочку, улыбнулась хозяину кофейни и решила устроиться у фонтана во дворе. Благо погода сегодня позволяла.
Почти дошла до двери, подалась вперед, чтобы толкнуть ее, но та сама распахнулась, тихонько звякнув колокольчиком. В небольшой зал влетели двое. Ну то есть влетели бы, если бы на пороге не натолкнулись на меня.
Рука дернулась, кофе пролился. Слава всему, не на белое платье, а на пол!
— Катарина! — радостно улыбнулась мне Анна.
— Привет.
Многословностью я не отличалась, потому что судорожно осматривала ущерб. Что в таком случае полагается сделать благовоспитанной аллиночке? Попросить тряпку? Или идти, куда шла?
— Ты в порядке? — вклинился в конвульсивно дергающиеся мысли второй нарушитель спокойствия. — Если надо, я заплачу за чистку одежды. И куплю тебе новый кофе, сейчас, подожди.
Я подняла на него глаза и… ой.
Нет, не пропала, не влюбилась или что-то еще в том же духе. Просто кофе вдруг расхотелось, и сердце забилось быстро-быстро.
Спутник Анны выглядел странно. Высокий, крупный, коротко стриженный, как храны. Я громко сглотнула. Потом заметила кое-что необычное: загар. Ровный, золотистый, как карамель на моем любимом мороженом. Откуда при нашем-то дождливом и туманном климате?!
— Аллиночка? — В голосе парня звучало неподдельное беспокойство.
Кажется, я слишком долго молчу…
— Мы вместе учимся, — вклинилась Анна. — Эту неуклюжую скромницу зовут Катарина.
К щекам прихлынул жар. Вот зачем она так? Ничего я не скромница и тем более не неуклюжая. Стало немного обидно.
Но дочка цирюльника не обратила внимания на то, что задевает мои чувства.
— А это Марияр, друг детства.
Друг? Не парень? Я выдавила слабую улыбку. И, кажется, впервые за свои девятнадцать забыла об осторожности.
— Очень приятно.
— Взаимно, аллиночка Катарина, — улыбнулись мне в ответ.
— Вы хран?
Это было уже слишком, и я прикусила язык. На периферии сознания вертелась мысль, что в карауле я его ни разу не видела. Да и вообще в Кардиане…
— Нет, — к моему огромнейшему облегчению он покачал головой, — просто я много путешествовал в последние годы, а в вечной дороге как-то не до внешнего лоска.
Путешествовал?! Слова нового знакомого не укладывались в голове. Или это его улыбка так действует? Находясь в полной прострации, я проскользнула мимо Марияра и Анны, бросив им что-то вежливое, и со скомканной в руке булочкой направилась к фонтану.
Присела на бортик, отдышалась. Сердце все еще грохотало как бешеное.
Булочка аппетита больше не вызывала, пришлось разломить ее на куски помельче и швырнуть голубям.
Пока подкармливала птиц, я вдруг поймала себя на мысли, что тихо радуюсь тому, как все получилось. За постоянным страхом я нечасто позволяла себе засматриваться на парней. Еще реже удавалось с кем-то познакомиться. Сама не стремилась, осознавая опасность близкого общения с кем-либо, а ко мне… тоже не стремились.
Не то чтобы я была некрасивая. Если верить отражению в зеркале, как минимум не хуже других. Необычные возможности никоим образом не сказались на внешности. Правда, роста небольшого, чуть выше чем метр пятьдесят, и ямочки на щеках дурацкие! Зато волосы густые, черные, их аллиночкам полагается носить распущенными. И глаза выразительные, по цвету как мой любимый шоколад.
