вытащили, трубку и булавку тоже, все зажило, с ним теперь дети играют. А эти требуют – нет, выброси на улицу немедленно. Ты дурак, говорят, не понимаешь ничего. Много разных слов знают, а свинка? не жалко совсем. Такие молодые и уже такие звери. Сердца нет в груди просто… Нет, не знаю, где они теперь. Мы за такими по пятам не ходим…
Экран погас.
– Если вам интересно продолжение этой истории, – сказала консультант, – в закладках есть еще один документ эпохи, режиссерский сценарий фильма А. Сокурова «Сердца Двух» – про возможную судьбу московских интеллектуалов, поехавших в Чечню бороться за правду искусства… Фильм, правда, так и не был снят из-за финансовой цензуры.
– В другой раз, – улыбнулась Мара. – Ладно, с клеткой более-менее понятно. И это все?
– Нет, не все, – ответила консультант. – Это только начало. Как вы думаете, зачем вас подвесили к динамической штанге?
– Я пока не поняла, – сказала Мара.
– Видите, во все стороны вокруг простирается белая пустыня. Можно пойти по ней в любую сторону. Примерно через минуту ходьбы все скроет густой непроницаемый туман. Но если идти сквозь этот туман вперед, все время вперед и вперед, то… Через двадцать тысяч километров – если не останавливаться на отдых и идти быстрым шагом, где-то примерно через полгода – вы придете к другому полюсу. Штанга нужна для того, чтобы вы при желании могли это проверить лично.
– А почему именно двадцать тысяч километров?
– Это расстояние между полюсами Земли. Здесь символически смоделирована наша планета. Шар размером с Землю. Поэтому, в какую бы сторону вы ни пошли, вы все равно придете к нашему арт-объекту.
– Ага, со штангой понятно, – сказала Мара. – И что будет на другом полюсе?
– Вторая фокальная точка «Гармонического Гипса». Композиция выстроена как своего рода планетарный инь-ян: если мужская половина называется «Хуй в плену у ФСБ», то женская… – консультант прокашлялась, словно чтобы смазать трубу горла, – «Пизда на службе Мирового Океана».
– А почему «Мирового Океана»?
– Это высокая ирония. Конспирологический подход – а им, как вы знаете, пропитано все мировоззрение Гипсового века – предполагает здесь неизбывное Мировое Правительство. А мы такие: «Мирового Океана»! Ведь правда – свежо?
– Ну пожалуй, – согласилась Мара.
– Такая подмена имеет основания в реальности. Океан в конечном счете принимает все – дожди, помои, пролитую кровь, весенние ручьи и наши жизненные соки. Даже служа Мировому Правительству, мы в конечном и высшем смысле служим Мировому Океану. Но, хоть эта смысловая игра и неожиданна, она только ярче подсвечивает объективно проступающий сквозь нее конспирологический гипсовый шаблон…
Мара уставилась на туманную полосу, к которой сходились потолок и пол.
– Если я правильно поняла, будь у меня полгода времени, я могла бы туда прогуляться? – спросила она.
– Боюсь, не все так просто, – поджала губы консультант.
– Почему?
– В вашей анкете указан гендер «баба с яйцами».
– И что? – нахмурилась Мара. – Вы откажете мне по гендерному признаку?
– Это тоже часть концепции. В гипсовой России подобные идентичности не регистрировались и не признавались, поэтому в символическое путешествие может отправиться только матриархальная женщина или патриархальный мужчина. Встречаясь с отказом, вы как бы чувствуете сквозняк, дующий из репрессивной эпохи – что позволяет сохранить аутентичность «Гармонического Гипса». Но могу вас утешить – никто из представителей традиционных гендерных групп не добрался пока до второй фокальной точки.
– А вы можете сказать, что там?
– В соответствии с нашей концепцией мы не даем на этот вопрос окончательного и однозначного ответа, создавая мощное мерцание неопределенности, – улыбнулась консультант. – Возникает гармоническая гамма подразумеваний и умолчаний. Но поскольку я ощущаю некоторую неловкость за ущемление ваших прав, скажу вам, что там находится экспрессионистская скульптура из соленого красного льда, по форме примерно соответствующая названию второго полюса – как номинальному, так и подразумеваемому. Скульптура существует как в виде материального предмета в холодильнике нашего подмосковного хранилища, так и в виде виртуального объекта, ждущего вас в конце путешествия…
Я вспомнил, что тоже могу вставить словечко голосом Мары.
– Не хотели, наверно, вторую половину делать, вот и придумываете.
– Нет, – ответила консультант, – совсем нет. Что вы. Если вы в курсе, какими суммами оперирует наша галерея… Половины того, что вы заплатили за визит, хватило бы, чтобы все обсчитать. Но важнейшая часть концепции в том, что темная зона «инь» мерцает. Она то ли есть, то ли ее нет. О ней до посетителя доходят лишь слухи, а возможность личной проверки наталкивается на непреодолимые препятствия. Вопрос, существует ли второй полюс сам в себе, остается открытым. Благодаря этому граница между реальностью и слухом становится пористой…
