сражавшихся дроу в дождь из окровавленных частей тел тёмных эльфов… и Эл заметил позади него разбитые, открытые клетки.
Пустые клетки. Чудовища вырвались наружу в разгар битвы и обрушили на своих захватчиков свирепую месть.
Впрочем, ни один тёмный эльф не казался пристыженным или напуганным. Боевой отряд, за которым следовал Эл, немедленно бросился в битву, пауки побежали по тушам чудовищ из разлома, чтобы добраться до мест, которые можно укусить, воины выхватили клинки и нырнули в бойню, а жрицы остановились совсем рядом со схваткой, чтобы сотворить вихрь из заклятий.
Безрассудный бой всегда остаётся популярной забавой, ехидно напомнил себе Эльминстер — а затем замер в ошеломлённом удивлении. Внизу под ним жрицы задыхались и кричали проклятия, потрясённые тем же зрелищем.
Яркий фиолетово-белый свет на мгновение потемнел, когда его заслонило нечто гигантское, проходя сквозь разлом, давя мелких чудовищ на своём пути, корчась и выгибаясь, как гигантская гусеница. Оно скользнуло в пещеру, широкое, блестящее, кроваво-красное, его широкая пасть прокладывала себе путь, не разбирая, где тёмные эльфы, а где чудовища.
Затем оно встало на дыбы, нависнув над полем боя. Это действительно был червь, подобного которому Эльминстер раньше видел один раз — но тот червь был пленником в Авернусе. Жестокое зачарование заставляло его постоянно отращивать свою тушу заново по мере того, как её заживо пожирали толпы постоянно сменяющихся младших дьяволов. Этот же пленником не был, и он был голоден и зол. Его большая, похожая на шлем голова была почти черна от ярости.
В Адах этих существ звали гларагами. Но этот был куда крупнее пленника, которого видел Эл. Этот глараг был длинной с сюзейльскую улицу и толщиной с трёхэтажный дом. Он разбил сталактиты, встав на дыбы, но не смог вытянуться во всю длину благодаря низкому своду пещеры. В своё время Эльминстер повидал сотни червей-переростков, от печально известных лиловых червей до камнежуев, что проедали бесконечные норы в твёрдом камне в самых глубоких местах земли, но этот превзошёл их всех.
Восемь рук-щупалец росли вдоль туши чудовищного червя, каждое оканчивалось сосущей пастью и выдвигающимся костяным когтем, который торчал, как копьё, когда тварь того хотела, но в остальное время исчезал — а это означало гларага и только гларага.
Могучий червь на долгое, шатающееся мгновение задрожал, когда в него вместе с дождём копий и дротиков одно за другим ударили заклятья жриц дроу — затем рухнул вниз, в гущу самого большого скопления тёмных эльфов, раздавив многих в кровавую пасту. Чудовище ринулось вперёд, извиваясь, как будто пытаясь наносить удары сразу во все стороны. Хлестнул по огромной дуге его хвост, отправив противников на калечащую встречу со стенами пещеры, а затем червь скользнул вперёд, как нетерпеливая змея, чтобы спокойно попировать среди вопящих, напрасно убегающих жриц.
Двое или трое крупных чудовищ зарычали или встали на дыбы, отказываясь уступить ему — и глараг с готовностью разорвал их на части, смахнув останки своим хвостом. Он направлялся туда, откуда в пещеру шёл поток воздуха, заметил Эл.
Что за
Эл вгляделся в фиолетово-синюю прореху, зиявшую ещё шире, чем раньше. Глубокий барабанный бой её пульсации стал почти оглушительным, когда шум битвы превратился в разрозненные стоны и крики умирающих. Даже будь у него тело и любые книги с заклинаниями, он, возможно, и не сумел бы запечатать этот разлом и зашить вокруг него ткань Королевств. Во всяком случае, без Плетения, с которым мог бы работать, или без подходящих артефактов — предметов синего пламени или других.
А возможно, даже с ними.
Объятый страхом, Эл в последний раз посмотрел на волну меньших монстров, текущую сквозь разлом. Река чудовищ снова ускорила свой бег, изливаясь в пещеру, чтобы захлестнуть немногих разбегающихся дроу, которых не убил глараг. Затем Эльминстер развернулся, чтобы полететь следом за великим червём, опасаясь за будущее Фаэруна вокруг больше, чем когда-либо за последние годы. Почти сто лет он вынужден был смиряться с собственным медленным и печальным упадком и бессилием, но это… сотня таких разломов, тысяча…
Но единственное, что он мог сделать прямо сейчас — это смотреть, как скользит вперёд глараг, рыская из стороны в сторону, пожирая всё, что пожелает, разбивая всё, что возникало у него на пути. Со стороны чудовища раздавался зловещий присвист — глараг вынюхивал следы дроу, уходящие в боковые тоннели.
По червю пробежала резкая дрожь и он прекратил принюхиваться, скользнув вместо этого к источнику слабого ветерка, извиваясь, как плывущая змея, набирая скорость. Он уходил дальше в Подземье, всё быстрей и быстрей.
Мрачная полоса пыли преследовала его. Мистра хотела, чтобы Эл прекратил именно такие вещи, и прямо сейчас он ни храста не мог поделать ни с червём, ни с разломом. Он потерял силу, как большинство волшебников в Королевствах; его репутация сейчас намного превосходила его возможности. И когда он встретит врага, который это поймёт…