кузнецу по своим делам.
– Господин, тут к вам жрец пришел, – озадаченно сообщил наемник. – А с ним еще четверка храмовников.
Несколько секунд Костя переваривал известие, вспоминая все грехи, грешки и просто досадные промахи, из-за которых мог заинтересовать жреческую братию.
Быть может, нечестное поведение с Таншей? Как-никак, его поступок можно описать земной поговоркой «поматросил и бросил». Чувство стыда нет-нет да и просыпалось в душе у парня в последнее время. Или аукнулись его слова про следы от рабского ошейника, что, мол, некроманты так нехорошо поступили, и вот теперь последователи светлой веры пришли к нему проверить, а не почернел ли внутри, не скурвился в угоду некромантам? Для простой встречи жрецы храмовников не берут вроде бы. Или оттого, что не добил разбойницу, которой подчинялись миньоны, сохранил ей жизнь да еще обмолвился, что знаком с этой убийцей, этим фактом заинтересовались жрецы, решив опять же оценить уровень человечности в Косте?
– Четверка храмовников? И что делают?
– В седлах сидят, отдыхают вроде как. Все в грязи, уставшие, лошади боками водят, как мехами кузнечными, видать, издалека скакали торопясь. У каждого по заводной, и те тоже почти загнанные.
– А больше никого не видел? – продолжал допытываться у наемника маг.
– Вроде нет, – пожал тот плечами, удивленно смотря на него.
– Ладно, пойдем посмотрим на жреца этого со свитой… – Землянин отложил тренировочный меч в сторону, обнажил под удивленными взглядами братьев свой зачарованный полутораручник, положил его на плечо плашмя и уверено зашагал к воротам.
Мастера рун так и подмывало поинтересоваться у подчиненных их отношением к религии, к богам и служителям культа. Опасался, что в случае заварушки парни могут встать на сторону незваных гостей. Но пока решался спросить, уже успел пройти не такой и большой двор кузнеца, остановившись у ворот, и смысла задавать такие вопросы больше не было.
Вид прибывших гостей был жалок. Даже они с наемниками по прибытии в деревню смотрелись более браво. Жрец – высокий сухопарый мужчина с бородкой, напоминавшей земную эспаньолку, закутанный в суконный плащ, сидел в седле сгорбившись, прикрыв глаза. На звук открываемой калитки он устало поднял веки, секунду оценивал вид молодого мага, придержав взгляд на обнаженном мече в его руках. На плаще жреца и храмовников вышит серебристо-белыми нитями герб – две ладони, сложенные лодочкой, из которых вырывается язык пламени, а в нем находится веточка с пятью листками.
– Тренировался со своими людьми, – пояснил Костя, уважительно поприветствовав священнослужителей. – Решил немедленно поспешить к вам, вот и не убрал оружие. Не бросать же его под открытым небом в такую погоду.
– Пусть снизойдет благодать Матери Ашуйи на тебя, воин, – ответил жрец. – Ты сэр Кост Марг, маг и рыцарь, разгромивший шайку разбойников и пленивший демоницу?
– Да, я Кост. И разбойников я недавно уничтожил, захватив их вожака и несколько рядовых душегубов. А вот насчет демоницы вы ошибаетесь, – отрицательно качнул головой Костя.
– Та женщина, Оливера Вермар, преступница с клеймом воровки, и есть демоница, тифлинг, у коей проснулась проклятая кровь.
– Хм, тифлинг, говорите? Не знал. И чем помочь могу?
– Ты маг с боевым големом, мне и Матери Ашуйе нужна твоя помощь, разумеется, не бесплатно, – тут жрец поморщился и катнул желваками, – я заплачу золотом.
– Заманчиво, конечно, но мне бы хотелось узнать, куда, зачем и против кого меня приглашают выступить. Неужели Оливера… э-э, демоница сбежала из баронской темницы?
– Здесь не место для разговоров. Все в пути поясню.
– В пути? Стоп-стоп, – Костя выставил в сторону жреца левую ладонь. – Сейчас я точно никуда не пойду. Устал на тренировке, проголодался, снаряжение разобрано и вообще мне лень.
Взгляд жреца потяжелел, он сжал губы так сильно, что те превратились в две тонкие бледные нити, а в кулаке до хруста сдавил кожаные поводья.
– Ты ведешь себя, как союзник Тьмы, – зло бросил жрец. Его товарищи как-то разом сбросили вялый и усталый вид, превратившись в хищников, волкодавов, готовых разорвать жертву по команде хозяина.
– Послушай, жрец, – стал заводиться Костя, сменив обращение к собеседнику, – сейчас уже почти четыре часа вечера, через полтора часа наступят глубокие сумерки, через два – ночная темень. Вы устали, лошади едва живые, и как бы вы ни хотели кого-то догнать, но скорее загубите животных или свалитесь сами, а то и просто заблудитесь, чем завершите свою миссию успешно. Предлагаю вам переночевать в деревне, отдохнуть самим и дать отдых лошадям, а с рассвета тронемся в путь. Заодно перед сном расскажешь мне все, что посчитаешь нужным. Мне, знаешь ли, не в радость срываться на ночь глядя в неизвестность. Если же тебе так нужно кого-то догнать, то скачи без меня.
– Прости, усталость и гордыня завладели моим языком, – неожиданно сказал жрец. – Я принимаю твое предложение. В этом доме найдется кровать или хотя бы матрас со свежей соломой на пол для меня?..
