Майя Филатова
Арканы Мерран
Сбитый ритм
Вместо пролога
Над гладью ледяных пустынь планеты Мерран носимся мы, бесплотные духи-защитники.
Наш океан давным-давно застыл под белой корой. Человеческая Империя поглощена потоком времени и циклов Вселенной. Но звезда Апри всё ещё светит, отдавая тепло во тьму космоса, где уже некого согревать. Планеты Мерран и Атум по-прежнему кружатся в танце затмений, отмеряя года, которые некому считать. Ушли в небытие люди, что сотворили нас. Лишь память о них не дает упокоиться и выпасть кружевными кристаллами на немногие свободные островки. Мы бредим снами о человеческих жизнях, трепетных и странных.
Песни разносятся далеко над белыми просторами. Тщетно ищем мы старые храмы под толщей ледников… Но тише! Что это за звук?
Неужели планета снова ворочается во сне и вспарывает холодный панцирь? Не развалины ли это огромной башни, что тысячи лет назад поглотил океан и лед? Мы бесплотны, мы можем нырнуть туда, в темные глубины, увидеть давно забытое и прожитое. Что же поведает нам она, Праматерь духов, вечная беглянка от собственной сущности и судьбы?…
Книга 1
Сбитый ритм
Когда алые звезды Колесницы зашли за силуэт гелиевого рудника, на подоконник залез почтовый варан. Глубоко вздохнув, он замер. Остатки пальцев вцепились в трещины и каверны, сердечные поршни работали так громко, что работу механизма смог бы услышать даже простой человек.
Песок завернулся кулёчком, зашелестел. Не глядя, я перевернула часы, изо всех сил стукнув каменным основанием по столу. Третий час, боги. Третий час! Что могло так задержать письмо?! Теперь опять: пришло, да не прочесть — и руки сожжешь, и послание.
Варан смотрел на меня, а я на него. Дрожал раскалённый воздух. Сквозь марево мир виделся чуть искаженно, словно через потёкшее от времени стекло.
Время… и правда, сколько же прошло зим? Пять? Шесть? Десять? Как давно дрожал воздух над усадьбами знати? Над деревнями и городами Сетера, по которым катался бунт? Кажется, что только вчера. Только вчера повстанцы дорвались до огненных установок и равняли с землёй всё, до чего могли дотянуться. Только вчера я выбрасывала в огонь тряпки, пропитанные тем, что могло стать выродком от полутора десятка отцов. Только вчера мне едва минуло двадцать, и я, сама того не ведая, навела убийц на наше с отцом очередное убежище…
Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания. Усилием воли вернула себя в нынешний момент. Сетер давно под новой властью. Мне двадцать три зимы и два сезона. Сейчас я в княжестве Варсум, живу у дружественной семьи. Маскировка «под гувернантку» — чтобы не нашли, не арестовали, не раскрыли заговор…
Заговор. Боги. Я присмотрелась внимательнее к почтовому варану. Бока, обтянутые тёмной чешуйчатой кожей, вздымались и с присвистом опускались: один быстрее, другой медленнее. Между задними лапами подрагивал остаток хвоста. Сердце ухнуло, по спине прошел холодок. Неужели нашли? Но варан добрался, значит, письмо тоже. Хотя, что письмо? Главное, адресат.
Наконец, запахло маслом — перегретый механизм начал охлаждаться. На теле варана тут же появились тонкие светящиеся трещины. О нет, только не самоуничтожение! От этой мысли бросило в жар. Окружающее пространство мгновенно повело. Шарик огня в ночнике затрещал. Спокойно, спокойно. Только взрыва ещё не хватало.
Отодвинув лампу подальше, я перегнулась через стол, за которым сидела. Шипя и ругаясь, одной рукой цапнула варана поперёк спины, другой взяла со стола нож. Подвывая сквозь сжатые зубы, извлекла из брюха почтальона закопченную капсулу с посланием. Вовремя: переплетение стеклянных волокон
