нижней челюсти, раскинув руки, пошел ко мне. Это и был Веселый Джон. А из-за протеза казалось, что у него всегда широкая улыбка. Вот только холодные глаза вместе с этой улыбкой ну совсем не вдохновляли на «дружеские» обнимашки.
Попытка уйти от объятия Веселого Джона оказалась провальной: нога потеряла опору и я буквально завис на грани между жизнью и смертью. Пока я изо всех сил старался не превратиться в лепешку плохо пахнущего нечта, Джон уже приблизился. Он, можно так сказать, дружески приобнял меня за плечи и вытащил из моей шаткой ситуации. Можно было бы подумать, что мы хорошие приятели, если бы не одно мааааленькое НО. Излучатель, что уперся мне в ребра. Который был совершенно лишним в столь мирной картине. О чем я сразу же и сказал. Наверное зря, видимо Джону это не понравилось. Почему я так решил? Ну, он меня ударил, потом еще раз ударил, потом еще бил, пару раз пнул. Думаю этого было достаточно для того, чтобы сделать вывод, что ему не нравится критика. Эх, не понимают они тонкую душу Артиста… Эээ нее, а вот на второй заход идти не надо.
— Джон, Джон, не надо, я все понял. У меня уже несколько раз что-то хрустнуло.
Наконец-то удары прекратились, а он, развернувшись, махнул рукой, приглашая следовать за собой. Я бы с удовольствием удалился, чайку бы попил, даже мед-гелем места ударов бы обработал. Но увы, два ствола излучателей мордоворотов Джона яснее ясного говорили о том, что лучше воспользоваться гостеприимством столь радушного хозяина.
Свалить не было и шанса, контролируют гады хорошо. Так меня и повели по переходам во флаер, а когда сели, даже не показали куда везут. Моя пятая точка все больше и больше подавала тревожные сигналы о том, что это-с неспроста-с. На окнах флаера работали проекции, показывая прекрасные виды живых планет с растениями и существами, что не имеют разума и называются животными. У нас тут такого нет, один искусственный камень да металл. Из-под купола даже солнца и звезд толком не рассмотреть. Довольствуемся лишь ограниченным экстранетом, передачами, да у зажиточных имеются старые капсулы.
Так и летели, пока флаер не приземлился. А потом меня опять погнали в переходы, даже не дав оглядеться. Наконец, все это закончилось и мы пришли в большой кабинет. Видимо это дом или основная база Джона. А это значит… а значит это, что ничего хорошего не будет. Просто так меня отсюда никто не отпустит. Даже тех крох, что я видел, достаточно для того, чтобы другие группировки начали вытягивать все жилы из моего тела, пытаясь вычислить это место и узнать местоположение личного кабинета Джона. Но надежда, что это запасной кабинет, а не его личный, все еще теплилась во мне. Слабо-слабо, но теплилась.
— Артист, присаживайся, думаю у нас будет долгий и, надеюсь, интересный разговор. Садись, садись, не стоит стоять, все же ты не чужой человек… Артист, я твой отец… — Веселый Джон развел руки… А я… Я где стоял, там и сел. Хорошо, что сзади меня был стул.
— Эээээ, что? Как? — сказать, что я был в шоке и выбит из колеи — это не сказать ничего. Возможно мне и моему лицу подошла бы характеристика — потерян для этого мира.
— Вухахаха, повелся, нет это же надо, повелся! Ахахаха, я смог облапошить Артиста. Нет, ты правда поверил в эту хрень? Ой не могу, вроде взрослый малый… ухахахаха.
Кулаки как-то сами собой сжались, а звук скрипнувших зубов, наверное, был слышен на всю комнату. Да, я купился, это было неожиданно, а я все хотел найти своих родных. Мечту детства я так и не потерял. Разумом я понимал, что от меня отказались, выбросили, как какой-то отброс, но сердце все же хотело семейного тепла. Раньше это был наш Цирк, где все мы были как одна семья. А сейчас… Сейчас их не стало, а найти родных и близких хочется. Здесь, на этой чертовой планете, нет друзей. Есть только те, кто хочет вцепиться тебе в глотку. А тут… Я уже искал глазами что-нибудь тяжелое, дабы превратить эту рожу в месиво. И неважно, что будет дальше. Но Джон как почувствовал: резко перестал смеяться и хлопнул по столу. Он пронзительным взглядом посмотрел мне в глаза, но я и не думал отводить взгляд.
— Хм, интересно… Но я тебя привел не для этого — спокойно произнес этот… человек — Ты слышал о том, что мы поставляем людей в разные места?
Мне оставалось лишь молча кивнуть, а пятая точка уже вовсю сигналила о неприятностях.
— Так вот. Ты проигрался, да и не впервой на тебя жалуются мои люди. Говорят играешь, людей обманываешь, не делишься. И другие боссы имеют к тебе вопросы. А теперь ты настолько обнаглел, что решил натянуть меня на деньги? Но знаешь, ты мне нравишься. Поэтому я предоставлю тебе выбор. Готов слушать?
Снова мой молчаливый кивок, пятая точка вопит, что надо убираться. Глаза пытаются найти выход, но его нет. Слов нет, одни эмоции и те на матах…
— Так вот. Три варианта. Первый, я тебя отпускаю и ты дальше продолжаешь жить на этой планете, а потом тебя уберут. Скорее всего мои же люди, ты подаешь плохой пример людям. Ты не уважаешь моих людей, позоришь их, а значит и меня. Вариант второй, мы тебя отправляем на десяток лет работать на добычу в пояс астероидов. И третий вариант, ты в течении нескольких дней сваливаешь с этой планеты. Конечно сваливаешь не просто так, а с полной передачей территории, что осталась тебе от Карлоса и его цирка. Ты понял? Твой выбор?
Я лишь грустно усмехнулся. Как разыгрывает, морда! Вот ведь знает, что ни один из вариантов мне не подходит, но представляет себя в виде благодетеля, салийская ягодица хитрого старпера! Чтобы ему в капсуле среди астероидов болтаться, чтобы недержание ему утром приключилось, чтобы продажные девки ему важный орган прикусили… Ну ладно, сыграем с тобой вместе. Сыграем, говнюк.
