– Что-то больно много народу у вас знали шифр, вы бы еще уборщицу и грузчиков посвятили, – недовольно буркнул следователь. – Много денег хоть было?
– Когда я вчера уходила, то в сейфе лежало восемнадцать тысяч долларов и пятнадцать тысяч рублей с мелочью.
Следователь помрачнел.
– Но может быть, директор сам взял эти деньги? – предположила Юля. – А в охранника стрелял кто- нибудь другой. Или Леша сам в себя выстрелил, случайно.
– Случайно?! А разгром он тоже тут случайно учинил? Думайте, что говорите, – довольно грубо прикрикнул на нее следователь. – А с вашим директором я поговорю отдельно. Хотя не думаю, что деньги взял он. С чего бы тогда так убиваться?
И он показал на кабинет директора, где было видно, как Засура бьет себя по голове собственным мобильником.
– Грабитель – кто-то из сотрудников, – уверенно сказал следователь, с трудом оторвавшись от созерцания убивавшегося директора.
– Но если Леша знал грабителя, то бандит должен был убить парня, а не стрелять ему в ногу, – резонно возразила Юля. – Или добить его перед уходом. Ведь Леша очнется и назовет имя грабителя.
Следователь сердито покосился на Юлю и напомнил, что делать выводы – это его работа. Она же должна во всех подробностях припомнить все странные моменты, которые случались в их фирме за последнее время. Юля собралась было начать перечислять все события, странные хотя бы с натяжкой, но тут из своего кабинета выскочил Засура и метнулся к следователю.
– Можно вас ко мне? – дрожащим голосом попросил он. – Я отниму у вас буквально несколько минут. Зато потом вам не придется тратить время на поиски преступника.
Если следователь и удивился подобному заявлению, то виду не подал. Просто зашагал следом за директором. В то же время среди сотрудников поднялась небольшая буря. Юля, хотя и не видела за собой никакой вины, тем не менее ощутила противный холодок под ложечкой. Больно уж мерзко выглядел их дорогой директор. Следователь появился из кабинета директора еще более сердитым, чем вошел в него.
– Дело ваше, – сказал он Засуре, задержавшись на пороге его кабинета. – Но я на вашем месте все же подумал бы.
После ухода милиции из кабинета появился директор и сказал Юле:
– Зайди ко мне!
Юля послушно вошла к нему и увидела, что шеф смотрит телевизор. Не отрываясь от экрана, он показал рукой на стул рядом с собой. Юля воспользовалась приглашением и оказалась перед экраном телевизора. Только сейчас она поняла, что директор смотрит очередную пленку, записанную у них в офисе какой-то из его многочисленных видеокамер. Директор продолжал хранить молчание, и от нечего делать Юля тоже уставилась на экран. Через несколько минут она поняла, что главный персонаж на экране – это она сама.
Юля критически оглядела себя и подумала, что верно говорят, будто бы камера полнит. Не могла же она так растолстеть. И цвет лица у нее какой-то странный. Хотя на черно-белой пленке трудно с уверенностью определить, был ли у нее на лице румянец или нет. Тем временем Юля на пленке деловито подошла к сейфу, набрала шифр, открыла дверцу и вынула из него все деньги. Затем она отошла в сторону и положила деньги на стол. После этого Юля с экрана исчезла, но зато появился уволенный Борис. Парень взял сверток, оставленный Юлей на столе, и ушел. После этого вернулась Юля. Прикрыв пустой сейф, она тоже вышла из комнаты.
– Ну, что скажешь? – спросил у онемевшей Юли шеф. – Зачем тебе понадобилось их красть?
– Мне? – ахнула Юля. – Я не воровка!
– Но на пленке точно видно, что это ты, – резонно возразил ей директор. – В общем, так, я верю, что Боря задурил тебе голову. Что он тебе наплел?
– Ничего, – сказала Юля чистую правду. – Я с ним не разговаривала уже несколько дней.
– Можешь не говорить, это и не важно. Милиции я пока сказал, что это, скорее всего, сделал мой уволенный бухгалтер. Леша мои слова подтвердит. Ему надо кормить больную мать и беременную жену, так что он все, что угодно, подтвердит. Пленку следователю я пока не показывал. Только не вздумай меня благодарить!
Так как у Юли давно отнялся язык, то она все равно ничего не смогла бы выдавить из себя. Но благодарить Засуру она уж точно не собиралась. И правильно сделала.
– Милиция мне денег все равно не вернет, а торжество справедливости меня не волнует, – сказал Засура. – К тому же ты дочь моего хорошего друга. Я не могу отправить тебя в тюрьму. И потом, ты ведь все деньги или хотя бы часть наверняка отдала Боре, а он, услышав, что ты попалась, не поспешит тебе на помощь и денег в клюве не принесет. А мне нужны обратно все деньги, а не твоя доля. Поэтому я решил так: ты сообщишь ему, что вы попались и единственный шанс сохранить свободу – это вернуть деньги. Надеюсь, Борис не совсем дурак и деньги принесет. А ты сразу же вернешь их мне, и мы забудем про это дело. Торжественно обещаю, что пленку уничтожу на твоих глазах. Леша же будет уверять всех и каждого, что видел одного Борю и стрелял в него тоже Боря.
– Не проще ли сразу посадить меня в тюрьму? – ехидно поинтересовалась Юля. – Вам ведь прекрасно известно, что у меня нет таких денег. Да я за все время работы у вас едва ли получила столько. И к краже я никакого отношения не имею. Мне лучше знать, крала я или нет. И мне плевать на вашу дурацкую пленку. Я точно знаю, что денег ваших у меня нет и никогда не было. А Борю я со времени его увольнения не видела.
– Зачем ты его покрываешь? – укоризненно спросил Засура. – Ты такая хорошая девочка. Я знаю тебя с пеленок и уверен, что этот тип тебя как-то обманул и вынудил открыть ему сейф. Поэтому на тебя я не сержусь. Я точно знаю, что он просто заставил тебя. Иначе зачем ты врешь, что не разговаривала с Борей, и врала вчера, что не видела Олега? Разве позавчера ты его не видела? – хищно скрючив при этом ненавистном имени свои пальцы, спросил Засура. – Тебе, видно, было что скрывать, иначе бы ты мне прямо все сказала, когда я всех опрашивал, не встречался ли кто с этими типами.
