– Где все, черт возьми?
В них попало что-то большое. Эпично большое, как выразился бы Ван. Может быть, снаряд девятьсот девяносто девятой пушки? Упал с неба прямо на них? Но это бессмысленно. В эти дни из таких пушек стрелял только Тул, а солдатики Тула вымуштрованы так, что никогда так глупо не промахнутся.
Маля оглядела «Быструю», свой прекрасный корабль, оценивая его состояние. Вода все еще стекала с палубы, но, если не считать этого, корабль, кажется, был в порядке.
– Повреждения? – каркнула Маля. – Капитан Альмади? Ошо?
К ней, спотыкаясь, брел Скворечник, явно ничего не понимая. Она схватила его за руку:
– Ты знаешь, где Ошо? – Собственного голоса она не услышала, но мальчик, кажется, понял. Кивнул и пополз дальше. Наверное, искать Ошо.
С неба падали пепел и горячие черные хлопья горелого пластика, резко выделяющиеся на фоне облаков. Маля проследила путь горящих обломков и увидела, откуда они.
– Дворец. – В этот раз она услышала свой голос.
Там, где раньше был дворец, рвались к небу столбы черного дыма. Маля прикрыла глаза от яркого света, вглядываясь в пламя. Весь дворец сровняли с землей, а заодно и соседнее здание. Даже мраморная лестница, которая вела наверх… Маля присмотрелась, не веря своим глазам. Лестница как будто текла вниз, как лава.
Таяла.
Это походило на ад, который глубоководные христиане сулили грешникам. Даже озеро перед дворцом горело. Как вода может гореть?
Кто-то закричал рядом, и крик этот походил скорее на звериный, чем на человеческий. Слух явно возвращался к Мале. Она слышала рев пламени, крики обгоревших, приказы солдатиков в доках. Огонь распространялся, охватывая квартал за кварталом, пожирая дома с невиданной яростью. Штормовой ветер только раздувал пламя. Малю обдало жаром и дымом.
– Сообщить об ущербе! – крикнула Маля, закашлявшись, и прикрыла лицо от дыма. На палубу вышел Ошо. На лбу у него краснела длинная рана, но он двигался. Почти ощупью он пробрался к ней сквозь дым.
– Они уничтожили дворец! – крикнул он ей в ухо.
– Вижу! – крикнула Маля в ответ. – Кто это?
– Не знаю. Ван говорит, что это упало с неба. Огненные иглы.
– Армия Бога?
– Невозможно, – возразил Ошо, – Тул разгромил их.
Тул. Она ощутила волну липкого ужаса. Он был там. Во дворце. Какая же она дура, что сразу не поняла. Тула убили. Она снова осталась одна в Затонувших городах. У нее нет друзей. Вокруг одни солдатики… Маля схватилась за рейлинг, борясь со страхом. Она слишком хорошо помнила, как лежала в грязи брюхом вниз, молясь Норнам, Кали-Марии Милосердной, Глубоководному Богу и всем остальным богам, святым и аватарам, которых могла вспомнить, чтобы солдатики не заметили ее, расстреливая других ошметков. Она помнила, как бродила по болотам за пределами Затонувших городов, одна, умирая от голода. Помнила, как ловила и ела змей. Как находила деревни, вырезанные до последнего жителя. Как солдатики держали ее, как один высоко поднял мачете и отрубил ей правую руку.
А потом она нашла Тула.
Благодаря Тулу она сбежала от гражданской войны в Затонувших городах, а потом снова вернулась на «Быстрой» за добычей. Именно он помог ей убежать и жить нормальной жизнью.
А теперь, в одно мгновение, все пропало.
Ошо, очевидно, пришел к тому же выводу, вспомнив свою жизнь в Затонувших городах, в Объединенном патриотическом фронте.
– Норны, – сказал Ошо, – теперь все развалится. Это место снова превратится в…
Ад.
Тот, кто покончил с хаосом в Затонувших городах, сгорел дотла. Тот, кто защищал их и позволял им торговать, погиб.
Мале хотелось кричать от несправедливости всего этого. Они только что начали побеждать. Но самая мудрая часть Мали, та, что сохранила ей жизнь в худшие годы, знала, что это все не важно. Времени оставалось мало.
– Мы можем плыть? – спросила она. – Выбраться отсюда?
– Я спрошу у Альмади. Ей виднее, в каком состоянии корабль. – Ошо побежал в сторону мостика, но потом остановился и указал на черные тучи над головой: – Ты готова рискнуть и идти в шторм?
Маля мрачно улыбнулась:
– Ты думаешь, бывшие солдаты Тула оставят «Быструю» нам, если мы подождем?
На лице Ошо промелькнуло отчаяние.
– Норны. Всего один раз…
Что бы он ни хотел сказать, он этого не сказал. Лицо его застыло каменной маской.
– Я все сделаю.
Он устало отсалютовал ей, бросил последний взгляд на пылающий дворец и побежал к мостику. Он умел выживать, как и она. Он был спокоен. Даже когда все разваливалось, он все равно оставался спокойным. Когда он стоял у нее за спиной, Маля могла делать вид, что у нее хватает сил идти дальше. Может быть, они оба просто обманывают друг друга, притворяясь сильными.
Команда выбиралась из трюма. Бывшие солдаты Объединенного патриотического фронта, которыми командовал Ошо, и матросы капитана Альмади. Матросы уже объясняли солдатикам, что делать, и все пытались как-то разобраться в происходящем.
Двое матросов вынесли на палубу Амзина Лорку, старшего помощника Альмади. Из груди у него торчал металлический осколок, и Маля сразу поняла, что он мертв.
Где же Альмади?
Внизу, в доках, солдаты Тула пытались объединяться в большие группы. Его Кулаки, Когти и Клыки. Крошечные биодизельные ялики заводили двигатели и пересекали прямоугольное озеро перед дворцом, надеясь разыскать выживших, которых не было.
Пока войска действовали довольно упорядоченно, но, едва разнесется весть о смерти Тула, война начнется снова. Все командиры, войска и фракции, которых Тул покорил и забрал в свою армию, снова разделятся.
И будут сражаться, чтобы заполнить оставшуюся после него пустоту.
Или же какой-нибудь лейтенант или капитан поумнее решит, что пора сваливать из этого ада раз и навсегда, и просто отберет «Быструю». В любом случае к этому моменту Мале нужно оказаться подальше отсюда.
Дул штормовой ветер, и огонь распространялся дальше. Развалины дворца горели нестерпимым жаром. Всего несколько часов назад она была там, получала деньги от управления снабжения и логистики за доставку боеприпасов и ставила печати на пропуска, чтобы вывезти груз.
Картины. Скульптуры. Артефакты времен революции. Старые музейные экспонаты, которые так ценятся на аукционах Побережья.
Если бы день сложился немного по-другому, она могла бы так и остаться внутри. Она могла бы сидеть рядом с Тулом, пока он вместе со своими офицерами планировал бы атаку на Армию Бога. И теперь она превратилась бы в дым и пепел и поднималась к небу, чтобы встретиться с богами войны, которых Тул считал своими.
Ошо вернулся с капитаном Альмади. Капитан была высокой, статной и, по меркам Затонувших городов, очень старой.
Ей было за тридцать.
Когда Маля и солдатики Ошо впервые сбежали из Затонувших городов с картинами и артефактами, Маля пустила вырученные
