Но Гаррат с жертвенника спрыгнул сам. Причем так резко, что Ирэнарн обернулся к нему, открыв и мне обзор на происходящее. Гаррат выглядел… жутко. Его короткие серебристо-платиновые волосы были белы настолько, что, казалось, искрились снегом, а в глазах разливалась чернота — абсолютная, глухая, безысходная, страшная.
Старший Правящий дракон брезгливо сорвал с себя остатки оков, отбросил искореженное железо, одним движением швырнул в обессиленного магистра Аттинура телепортационный браслет, и маг исчез в то же мгновение. А вот после Владыка, подняв голову, посмотрел на брата и холодно, но с отчетливо слышным злым наслаждением поинтересовался:
— Щербатое недоразумение, говоришь?
И улыбнулся. Издевательски и широко, демонстрируя рот, полный идеальных белых клыков, весь комплект.
— Ежин-трава, братишка, на Правящих драконов не действует, — добил Гаррат.
И лицо Ирэнарна окаменело.
А древний, пошатнувшись, ухватился рукой за стену, как и я, потрясенно глядя на Владыку Долины драконов.
— Я пытался сказать об этом Вкусняшке, — криво ухмыльнувшись, произнес Гаррат, — но наша наивная девочка иногда не понимает даже самых прямых намеков. Так что, малыш, отдашь ее мне или заставишь нас обоих наблюдать за ее смертью? Кстати, благодаря «благословению» древних очень скорой смертью. Решать тебе, ты ведь у нас самый умный.
И, оттолкнувшись от жертвенника, он ушел, не оглядываясь.
Это видела лишь я, полными слез глазами проследив за тем, как тот уходит, нанеся удар в спину родному брату, который пошел на все, чтобы сохранить его жизнь. Но это Ирэнарн пошел на все, а Гаррат… Невольно вспомнила, что рассказывала о нем профессор Нарски, что говорил Асур-Ррат и тот взгляд убийцы в лесу, когда я пыталась защитить Тихомира…
Древний, съежившись до привычного мне вида дракоши, поскреб когтем подбородок и все, что смог сказать — это потрясенное:
— М-да…
Я лишь мельком отметила его уменьшение и движение, во все глаза глядя на Ирэнарна. На застывшего, словно окаменевшего, с абсолютно пустым взглядом Ирэнарна.
Он, почувствовав мой взгляд, словно находясь в каком-то стазисе, отрешенно произнес:
— Тебя нужно освободить, да?
И железо с моих наручников стекло вниз черными каплями, освобождая запястья и позволяя мне опустить руки. Ирэнарн словно не заметил этого, продолжая смотреть все так же в сторону, устало, обреченно, безрадостно.
— Я… — начал было древний.
Но замолк. Затем, развернувшись, медленно, тяжело ступая, вышел из разрушенного ритуального зала, опустив плечи.
Где-то там, наверху, слышались крики радости, поздравления, кажется, напавшие на Университет Стихийных Сил маги и с трудом выжившие студенты еще не верили в то, что выжили… Там царила радость, а здесь…
— Ирэнарн, — тихо, едва слышно позвала я.
Он промолчал, даже не пошевелившись.
— Ирэнарн. — Я подошла ближе, пытаясь заглянуть в остекленевшие, казалось, ничего не видящие нечеловеческие глаза.
И мой дракон отмер, лишь затем, чтобы глухо произнести:
— Гаррат сказал правду. Рано или поздно я убью тебя.
И портал вспыхнул, унося нас обоих прочь из университета.
ЭПИЛОГ
Я сидела, устроившись на корнях разросшейся сакуры, и зубрила драконий учебник по общей магии. Асур-Ррат оказался не только расчетливым пронырой, но и жутко требовательным ректором — у нас весь университет волком выл. Буквально. Университет-то был живым, дракон — к чистоте по-драконьи маниакально требовательным, поэтому, собственно, университет и выл, а мы подвывали, особенно когда помимо стандартной программы получили в нагрузку драконью и эльфийскую.
— У меня будут лучшие студенты! Каждый студент будет сиять знаниями, как золотой высшей пробы! Вы у меня сиянием сокровищницу затмите! Мы вообще всю эту Броню за пояс заткнем на раз-два! — Ну и прочее в духе Асур-Ррата, после чего количество предметов и уровень требований неуклонно росли.
Живой магический источник, дремавший у меня в ногах, потянулся, словно котенок, и запрыгнул на колени, устраиваясь поудобнее. Задумчиво погладив его, попыталась вчитаться снова в абзац о том, что драконья магия принадлежит исключительно драконам и никакие другие расы к ней не способны.
А можно я этот пункт зачитаю завтра на зачете, а?
В этот момент проходящие мимо драконы, пожилая супружеская пара, заметив меня, оба и разом низко поклонились. Учтиво склонила голову в ответ, искренне сожалея о том, что меня вообще заметили, и в очередной раз сдерживая порыв подскочить и тоже поклониться.
В целом ситуация, в которой я оказалась, была та еще — я находилась замужем. По всем драконьим традициям, с благословения всего ныне распущенного, но еще имеющего вес в матримониальных вопросах Совета древних. Я была женой Ирэнарна-Ррат-Эгиатара из дома Правящих драконов, и разлучить нас могла только смерть. Ну, в смысле, брак был заключен со знаменитой драконьей традиционной фразой: «И только смерть разлучит вас». Собственно, заключая этот брак, Совет древних и надеялся на смерть, точнее, даже на две — на смерть Гаррата, который заявит свои права на меня, ну и на мою смерть, потому… потому как жизнь штука сложная, а о межрасовых отношениях и говорить не приходится.
Вот только они опять и сильно недооценили Ирэнарна.
В тот день, когда он спас мой мир, а спас именно он, кто бы что ни говорил, Ирэнарн вернул меня в дом моих родителей, на глазах у потрясенных родных надел на меня брачную подвеску, затем безапелляционно закрепил на запястьях браслеты наири, из уже трех имеющихся на моей шее подвесок выбрал своего Стража, сжал в ладони и, глядя мне в глаза, хрипло приказал:
— Если прикоснусь — убей.
Я сказала:
— Нет.
Он развернулся и взмыл в небо огромным черным, затмевающим сияние солнца драконом. Вот только мне почему-то было уже все равно, что он дракон, я просто не хотела, чтобы он улетал…
Он явно тоже, и в Долине на парочку гор стало меньше. Потом еще на парочку… Но в городе никаких разрушений не наблюдалось.
Я не знаю, как он держался, у меня были Камали, Хатор и сестры, а у него — никого. Совершенно никого. У него даже практически не осталось меня, потому что на мои письма Ирэнарн если и отвечал, то лишь коротко
