Затем было десяток всяких чиновников, по разным причинам покидавшим дворец ночью, большинство имело семьи и задержалось по службе из-за неотложного совещания, все были вместе и заседание стенографировалось, их быстро отпустили, зато двое субъектов, отчаянно нервничавших и отказывающихся говорить заинтересовали больше, один из них был третьим секретарём заместителя министра транспорта. С первым быстро разобрались, оказалась банальная интрижка с фрейлиной, Эрик его даже журить не стал, благо, хотя они нарушали этикет, протокол и субординацию, но людей понять можно. Успокоившийся чиновник ушёл, благо Тайная служба на то и тайная, чтобы не болтать лишнего, тем более нравственность и мораль не в их компетенции, зато второй оказался упёртым и неразговорчивым. На вопросы отвечал односложно, в подробности не вдавался, что его привело в столь поздний час во дворец говорить отказывался и, что погнало в предутренний час в столицу тоже не объяснял, дескать, это дела министерства транспорта, Тайной службы не касается и вообще на каком основании его допрашивают и задерживают.
— Извините нас за настойчивость, господин третий секретарь, служба у нас такая неблагодарная, досаждаем людям, — развёл руками Эрик, виновато улыбаясь, — извините за беспокойство ещё раз, не смею вас задерживать.
— Да, да, скажу, чтобы ему на хвост посадили топтуна, — одними губами прошептал граф, вызывая агента, — мутный тип, явно что-то скрывает и главного стюарда задержать немедленно. Где так довелось научиться допросы проводить?
— Так сколько диверсантов и просто нарушителей границы поймано было и допрошено, — махнул рукой тайный советник, — начальник заставы не всегда на месте был, а сведения требовали, не везти же их в управление. Ну, вот приходилось допрашивать другой раз по дюжине в день, бывало просто туповатые крестьяне скот пасли, а бывало такие талантища, им бы в театр, а они в диверсанты. Здесь-то проще-простого.
— Ну и что здесь простого?
— Вытанцовывается две версии, обе требуют проверки: надо потрясти винокурню, думаю это был заговор с целью отравить принца или ещё кого, да может, перепутали впопыхах, а потом следы заметали или ещё какая фантастика приключилась, в таких делах бывает. Но может это третий секретарь решил таким экстравагантным образом стать вторым секретарём, уничтожив карьеру своего патрона. Насколько я помню замминистра путей сообщения очень толковый малый, ему предрекали в «Имперском голосе» блестящую карьеру, а секретарей, как правило, берут с собой, первый становится замминистра, остальные растут на ступеньку. Возможно, оба события связаны в единую цепь. Расследование по паровозу, думаю, прольёт немного света, так же надо дождаться доклада агента, поглядеть, куда этот секретарь побежит после допроса и опросить владельца винокурни завтра, сегодня-то уже для допросов в городе поздновато.
— Да, всё верно, хоть что-то вырисовывается, как всегда копни, такого вылезет в человеках, только диву даюсь, — усмехнулся граф и увидел спешащего агента с телеграммой, — а вот и паровоз нашёлся, смотритель молодец, хоть и пьяница, номер верно запомнил. Паровоз сей угнан давеча со станции «Двенадцатая верста», кто угнал и куда делся никто не видел, нашли состав в тупике у той же двенадцатой версты, злоумышленника ищут, но от себя добавлю, найдут дырку от бублика. Давайте-ка, советник, собирайтесь, отужинаем и двинем с последним поездом в столицу, у вас в городе есть, где остановиться или распорядиться о служебной квартире?
— Разумеется, есть, я здесь вырос на Большом острове, у родителей там была квартира, а потом они переехали в имение, а я перебрался в небольшую квартирку на Стреловом мосту.
— Ужас какой, это же небогатый квартал, этот мост в пять этажей застроен, давно пора снести этот пережиток прошлого, — нахмурился граф, — там сплошной гам, весь день, художники эти, студенты, туристы жуть какая. Может лучше в служебную? Посадская улица, отдельные домики, вход на территорию по нашему значку, тишина, благоденствие.
— Спасибо за предложение, район фешенебельный, но оттуда и до вокзала далеко и во дворец три версты, так что лучше уж на мосту и привычней и до службы пятнадцать минут ходьбы.
— Ну, как знаете, советник, во дворце мы держим для службы парк мобилей и конюшню, на Посадской тоже, так что доехать можно быстро, хотя от вас это никуда не убежит. Пойдёмте всё же поужинаем, а то эти допросы меня утомили и хочется натурально впиться зубами в хорошо прожаренное мясо или на худой конец птицу.
— Не смею возражать, поесть завсегда полезно, — улыбнулся Эрик, забирая из кабинета вещи.
Они спустились в освещённую свечами залу, где обнаружили императора с семьёй, тот помахал им вилкой и продолжил терзать какую-то рыбину. Император был старой школы, не любил новомодные изобретения в своём быту, хотя тратил миллионы золотом на их разработку и внедрение в армию, флот и частную жизнь. Поэтому ставший уже привычным электрический или химический свет, в императорском окружении заменяли свечи, но с другой стороны самодержец мог себе позволить небольшие причуды, тем более они никому не мешали и были вполне невинны. Стюарды, приносившие кушанья, выходили из ярко освещённой многотысячесвечевыми лампами кухни, так, что настоящие свечи придавали даже определённый шарм помещению.
Ужин, как и полагалось во дворце прошёл вкусно и сытно, как всегда кондитер радовал чем-то новым, Эрик даже не пытался понять, что это было. После однообразной кухни застав, гарнизонов и маленьких городков, где приходилось часто бывать проездом, тут кормили очень и очень хорошо. Не то, чтобы пограничная стража плохо обеспечивалась, наоборот, однако всё же тут работали отменные повара, а не просто хорошие. Закончив ужин, все, кто спешил на последний поезд в столицу засобирались, благо до отбытия оставалось десять минут, довольные собой и ужином чиновники шли по широкому коридору, ведущему на станцию, раскуривая на ходу сигары и трубки. По дороге подошли от портного и сказали, что не успевают сделать всё сегодня, попросив дать адрес, куда доставить готовые костюмы, Эрик, обрадованный, что не нужно будет тащить кофры через город, с готовностью назвал адрес.
Полупустой состав вскоре тронулся, проезжая ярко освещённые
