Чиста английское убийство

Чиста английское убийство

Техническое предуведомление.

Дорогой читатель!

Автору данного текста регулярно приходилось отвечать на послания такого приблизительно содержания: "Глубокоуважаемый Кирилл Юрьевич! Мы всем семейством который уж год как читаем забесплатно в сети ваши книжки (за невозможностью купить их в бумажном виде) и испытываем оттого некоторый душевный дискомфорт. Заведите уже себе, Христа ради, какую-нить платежную штуковину, куда бы мы могли заплатить вам электронную денюжку за полученные нами положительные эмоции; а то это как-то неправильно получается!"

Я все эти годы хихикал и отнекивался, а тут вдруг подумал: а какого, собственно, черта? зачем препятствовать людям в преодолении ихнего душевного дискомфорта?

Короче: ежели кто из слушателей пожелает вдруг кинуть монетку в шляпу уличного музыканта - шляпа эта располагается вот тута:

Карточка "Альфа-Банка": 5559 4925 0053 4584 KIRILL ESKOV

PayPal: aeskova@gmail.com

(Пожалуйста, не забывайте писать в "назначение платежа": "Дарение".)

Первый (позапрошлогодний) эксперимент с "Америkа: Reload game" дал превосходный результат; продолжаем экперимент, оцениваем динамику! 

ЧИСТА АНГЛИЙСКОЕ УБИЙСТВО

(Кто и зачем убил Кита Марло - экстравагантного гения, "поэта и шпиона"?)

По большому счёту мент и писатель — родственные души. (...) И существует ли на свете более трудный жанр, нежели заключение следователя по уголовному делу? Тут, как и в писательском ремесле, главное — достоверность. Стоит дать волю фантазии — утрачивается правдоподобие, если же рабски копировать действительность — исчезает состав преступления.

Евгений Лукин

Настоящий писатель планирует роман как секретную операцию — впрочем, и вошедшие в историю секретные операции планировались как романы.

Борис Локшин

Кристофер (Кит) Марло сам по себе был одним из ярчайших воплощений великолепной Елизаветинской эпохи — со всеми ее пиратами-культуртрегерами и царедворцами-авантюристами, с заработавшими на полную мощь социальными лифтами и средней продолжительностью жизни, возросшей вдруг до уровня, что будет повторно достигнут лишь к середине XIX века, ну и как итог — с победой над тогдашним мировым гегемоном, Испанией, в режиме "Давид и Голиаф". "Английский поэт, переводчик и драматург-трагик, наиболее выдающийся из предшественников Шекспира, разведчик" (Википедия); "Кристофер Марло: поэт и шпион", как значится в заголовке одной из недавних его биографий.

"Сын башмачника" (на самом деле — мастера цеха сапожников и дубильщиков, это всё-таки мидлкласс) из Кентербери, доучившийся, по именной стипендии, до магистра в аристократическом Кембридже — где и был, по доброй английской традиции, рекрутирован разведслужбой сэра Фрэнсиса Уолсингема. "В английской столице за ним закрепилась репутация курильщика[1], распутника, скандалиста, дуэлянта, атеиста[2] и содомита"; насколько та репутация соответствовала действительности — вопрос отдельный (и мы к нему еще вернемся), но персонаж по любому был яркий, чего уж там... Яркий до того, что даже смерть этого экстравагантного ренессансного гения — "зарезан в кабацкой драке" во вполне приличествующие истинному поэту 29 лет — смотрится едва ли не естественной:

Кто кончил жизнь трагически, тот — истинный поэт, А если в точный срок — так в полной мере. При цифре "двадцать шесть" один шагнул под пистолет, Другой же — в петлю слазил в "Англетере".

Означенная "смерть поэта в кабацкой драке" возникла, похоже, в виде слуха, добросовестно зафиксированного в своеобразной "литературной энциклопедии" тех лет "Palladis Tamia" (1598) — "Был зарезан трактирным слугой, приревновавшим его к любовнице"; слуха, перешедшего в результате бесконечных повторений в категорию общеизвестных фактов. И вот историку и шекспироведу Лесли Хотсону (1925)[3] пришла в голову гениальная в своей простоте идея: ведь если там было убийство, то, надо полагать, имело место и какое-никакое следствие; и чем строить умозрительные гипотезы, может для начала поискать в архивах документы того следствия — вдруг они уцелели? Каковые документы он и обнаружил, вполне триумфально, в городском архиве Дептфорда — где они пылились, никем ни разу не востребованные, с того самого июня 1593 года.

Самое интересное — что протокол коронерского расследования, как выяснилось, во многих существенных моментах совпадает с тем, что было описано Уильямом Воэном (William Vaughan) в его изданной по горячим следам "Золотой роще" (1600). То есть кое-кто из современников был вполне "в теме", и Шекспир в пьесе "Как вам это понравится" (1599) весьма прозрачно намекает на действительные обстоятельства гибели Марло — когда пишет о "непонимании", которое иной раз "убивает человека вернее, чем большущий счет в маленькой комнате (it strikes a man more dead than a great reckoning in a little room)".

Так вот, никакого "кабака" и "пьяной драки" (это всё — из статьи о Марло в фундаментальном оксфордском Биографическом словаре 1917 года) там не было и в помине. Была комната семейного пансиона вдовы Элеоноры Булл — тихое, в высшей степени благопристойное заведение. В Лондоне в ту пору как раз приключилась очередная вялотекущая чума, и состоятельные горожане, вслед за королевским двором, эвакуировалась из столицы кто куда мог; в том числе и в Дептфорд, на другой берег Темзы — так что пансион был битком набит "чистой публикой".

Утром 30 мая там объявилась четверка джентльменов, занявших заказанную загодя комнату; провели они там в общей сложности более 9 часов; довольно много съели, а выпили сущую чепуху; по ходу дела выходили прогуляться в сад, играли в триктрак — "игру хитрую, требующую самообладания, смекалки, чистоты духа и ясности мышления" и постоянно вели между собой какие-то тихие разговоры (стенки в пансионе тоненькие, соседям всё слышно).

На десятом часу этого чинного времяпрепровождения джентльмены ни с того ни с сего заспорили — кому платить по счету? Кит Марло ("мастер клинка", виртуозно обращавшийся со всякого рода железом), на почве внезапной личной неприязни, набросился на некого Ингрэма Фрайзера (по описаниям — совершеннейшего божьего одуванчика), завладел его кинжалом (ценою 12 пенсов, как пунктуально отмечено в протоколе) и причинил тому легкие телесные в виде двух порезов, по паре дюймов каждый. Перепуганный Фрайзер каким-то чудом перехватил руку дебошира, пытаясь вырвать оружие — а тот возьми да и напорись глазом на собственный кинжал... На этом месте, конечно, подмывает процитировать анекдот: "...И так — семнадцать раз подряд", но там хватило и одного: лезвие прошло сквозь глазницу в