– Новопрудное, – сказал он, усаживаясь на заднем сиденье такси.
Водитель заломил несусветную цену, но Чинарский торговаться не стал, не было времени.
– О’кей, – согласился он, откинувшись на спинку.
От Катерины не укрылась растерянность тети Маши. Та встретила ее с радостным выражением лица, но в глубине глаз и в движениях сквозило беспокойство. Тетя Маша напоминала разбалансированный механизм. Она не знала, куда деть руки, и этот ее обескураженный вид стал еще более заметен, когда Катерина спросила об Александре. Тетя Маша опустила глаза, потом подняла их и неловко улыбнулась.
– Он скоро приедет, – выдавила из себя Мария Митрофановна.
Здесь уже опешила Катерина. Ее синие глаза округлились.
– Так он не в больнице?
– Был, – кивнула, как марионетка, Мария Митрофановна, – но выписался. Вчера… – смущенно добавила она.
– Он выздоровел?
Нет, Катя не чувствовала себя обманутой, она радовалась за брата. Но ситуация все же таила в себе некую двусмысленность.
– Ему стало лучше, все нормализовалось. – Тетя Маша чувствовала себя загнанной в угол.
– Если б я знала, я бы поехала к нам домой! – воскликнула Катя.
– Саша звонил только что… Попросил, чтобы ты его подождала здесь. Он скоро приедет, – застенчиво улыбалась Мария Митрофановна. – А пока я тебя покормлю. Я приготовила отбивные под сыром.
– Нет, спасибо, я не голодна. – Катя сняла кожанку и прошла в заставленную старинной мебелью гостиную. – Здесь мало что изменилось, – обозрела она комнату. – Чудесно… Такой ретро-стиль…
Мария Митрофановна заторможенно кивала.
– И все-таки ты, наверное, голодна!
– Да нет. – Катя плюхнулась в кресло и вытянула ноги. – Устала немного.
– Ну, расскажи, как вы там живете? – Мария Митрофановна села на диван, но тело ее было по- прежнему скованным.
– Ничего особенного, – усмехнулась Катя.
– А что же ты волосы остригла? У тебя же были такие замечательные волосы! – вздохнула тетя Маша.
– Некогда, да и лень ухаживать, – приподняла плечи Катя. – Я много занимаюсь, а потом еще парти (вечеринки), поездки в город… Мама хочет переехать в Торонто. Там можно найти более престижную и высокооплачиваемую работу.
– А выглядишь ты замечательно! – улыбнулась тетя Маша. – Даже чуть поправилась.
– На три кило! – игриво поморщилась Катя. – О чем страшно жалею.
– Нет, тебе идет, – мягко возразила Мария Митрофановна. – Чего ж доской ходить!
– Худоба молодит, – не согласилась Катя. – Кстати, мне в аэропорту попался один такой плюгавенький мужичок… Говорил, что мне надо опасаться брата. В общем, нес всякий бред…
Она пристально посмотрела на тетю Машу.
– Не знаю, – пожала та плечами. – Саша должен был ехать тебя встречать, но у него появилось какое- то важное дело. Так, по крайней мере, он сказал.
– Ему нужно сохранять покой. Я проконсультировалась со знакомой – она врач. Панкреатит – это очень серьезно! – сдвинула брови Катя.
– Да, – машинально кивнула Мария Митрофановна.
– Чем занимается Александр?
– Изобретает. – Глаза Марии Митрофановны залучились боязливой нежностью.
– Не бросил кулинарию? – как-то удивленно спросила Катя.
– Нет, наоборот, делает успехи. – Тетя Маша приободрилась.
– И все-таки странный мне попался тип… Алкоголик чистой воды!
– Я смотрю, ты хорошо говоришь по-русски, – расплылась в улыбке тетя Маша.
– Стараюсь не забывать. Мама говорит намного хуже. Она хочет натурализоваться по полной программе, – с оттенком скептического пренебрежения проговорила Катя.
– Натурализоваться? – переспросила тетя Маша.
– Ну, стать канадкой на все сто, – язвительно усмехнулась Катя. – Вот она обрадуется, что Сашке полегчало и ей не придется ехать в Россию!
– Не надо так о маме, – укоризненно взглянула на Катю Мария Митрофановна. – И все-таки давай я тебя покормлю.
– У меня диета, – рассмеялась Катя. – Странно, разве может больной панкреатитом после обострения так быстро встать на ноги?
– Россия – страна чудес, – уклончиво ответила тетя Маша.
– Да, но что касается человеческого организма… Правда, чудо! – Катя откинулась на спинку кресла и заложила ногу на ногу.
– Хочешь, прими ванну, я дам полотенце…
– Да, было бы неплохо. Самое интересное, что у меня ключа от квартиры нет. А Сашка, вы говорите, по делам ушел?
Мария Митрофановна кивнула.
Катя принесла из прихожей сумку.
– Ой, совсем из головы вылетело. – Она расстегнула сумку и запустила туда руку. – Это вам.
Она достала обвязанную синей атласной ленточкой картонную коробку. Мария Митрофановна развязала ленту и вынула симпатичную керамическую вазочку. Ее бежевые бока украшала терракотовая вязь.
– Прелесть какая! – благодарно улыбнулась Мария Митрофановна.
Кроме вазы, Катя подарила тете Маше увлажняющий крем для лица «Лаборатуар Виши». Та была сражена подобной щедростью. В итоге она уговорила Катю разделить трапезу.
Перед тем как сесть за стол, Катя приняла ванну. Ее усталость испарилась, настроение улучшилось.
Дом с красной крышей Чинарский нашел довольно быстро. До назначенного часа еще оставалось время, поэтому он решил все тщательно обследовать.
Обойдя участок с обратной стороны, он перебрался через ветхий забор и подкрался к дому. Никаких признаков жизни внутри не заметил. Только на соседнем участке копошились двое пенсионеров. Дом был расположен на косогоре, поэтому заглянуть в окна можно было только с одной стороны, так как другие окна находились слишком высоко.
Прикладывая руки к стеклу, Чинарский попытался осмотреть интерьер, но так ничего и не увидел, кроме широкой тахты и полированного стола.
Решив положиться на удачу, он осторожно вошел внутрь. Дверь предательски скрипнула.
Справа находилось что-то вроде кухни, отгороженной от основного помещения железной решеткой.
Он открыл следующую дверь и медленно двинулся по широкому коридору. Дверь справа была приоткрыта. Он заглянул за нее. Полупустая комната с синим диваном и журнальным столиком. Может, он не туда попал или этот мудак так над ним пошутил? А может, ему просто нужно было выиграть время и он отправил Чинарского подальше из города?
Уже смелее он двинулся дальше. Оставалась еще одна комната, в окна которой он не смог заглянуть. Открыв дверь, Чинарский увидел Антонова. Тот сидел привязанный к стулу, с залепленным ртом и страдальческим выражением лица. Рядом с ним стоял стол, на котором бледным светом мерцала зажженная свеча и возвышалась небольшая пластиковая канистра с прозрачной жидкостью. Только сейчас Чинарский почувствовал запах бензина. Им была залита вся комната, в том числе и стол с горевшей свечой. Любое неосторожное движение могло опрокинуть свечу, и тогда все мгновенно вспыхнуло бы, как пороховая бочка. Антонов бешено вращал глазами, стараясь показать ими на свечу.
– Вижу, – кивнул Чинарский и шагнул вперед. – Сейчас я тебя развяжу.
Он совсем забыл о грозящей ему опасности. А зря. Опасность в лице Коршунова ждала его за дверью. И на него, а не на свечу показывал Антонов. Чинарский подошел к столу и задул свечу. И тут же получил
