— Дальше что? — заинтригованно поинтересовался Влад.
— Секундочку.
Серега аккуратно перенес пинцетом свое яблоко на миниатюрный стол, вынудив Зинаиду чуть передвинуться. Затем, то же самое проделал с яблоком приятеля.
— А теперь чихни на них.
— Разве можно чихнуть специально?
— Ну, нюхательного табака я тебе все равно предложить не могу, зато на этот случай есть множество способов: можно посмотреть на яркий свет, можно носом пошмыгать, или чем-нибудь в носу пощекотать. Вот, держи зубочистку.
Не очень веря в действенность предложенных мер, Влад и на люстру уставился, и носом зашмыгал, и зубочисткой воспользовался. Не прошло и минуты, как у него получилось — чихнул.
Зинаида завладела яблоками раньше мужчин, но тут, же разочарованно вернула их на место — откусить не получилось, ни от одного, ни от другого. Влад вопросительно посмотрел на Серегу.
— Теперь моя очередь, — сказал тот и тут же чихнул.
Зинаида схватила ближнее к себе яблоко. Другое, что покрупнее, буквально вырвал у нее Федот, мгновенно поднес ко рту, и… лицо исказила гримаса боли — зуб, что ли сломал? Глядя не него, Зинаида якобы вспомнила о Никодиме и с улыбкой протянула ему «плод раздора». Тот пожал плечами, принял подарок и аккуратно попробовал надкусить. После чего с жадностью в него вгрызся. Зинаида и Федот, поняв, что облажались, бросились к нему, но Никодим увернулся от одной, отскочил от другого и побежал от преследователей вокруг стола, продолжая кусать и жевать яблоко.
Зрелище вышло — в кино не ходи, Серега захохотал и смеялся до тех пор, пока Никодим не доел яблоко и не выбросил огрызок с платформы.
— Я все понял, — констатировал Влад. — Мое яблоко было больше твоего, но оказалось несъедобным. А твое — наоборот. Выходит, у тебя действительно появился дар, а, может, и был всегда, только до поры до времени не раскрывался. Это надо отметить.
Он вскочил и устремился на выход.
— Ты куда? — крикнул вслед Серега, но за Владом уже захлопнулась входная дверь.
Серега забеспокоился. Что мог задумать приятель? Не сообщит ли сейчас «куда следует» об этом самом «даре»? И ведь приедут же, начнут выспрашивать, выпытывать, эксперименты ставить, а зачем ему это надо! Он бросил взгляд на живчиков. Черт! Уничтожить? Рука не поднимется. Выскочил на балкон, чтобы с высоты двенадцатого этажа попытаться разглядеть, что станет делать Влад, когда откроет свою машину. Отсюда люди выглядели еще меньше, чем пластилиновые поделки.
Но лысого Влада он, конечно же, узнал. Тот подскочил к джипу, открыл багажник, сунулся в него, выхватил какой-то пакет и побежал обратно к подъезду. Не зная, что делать, Серега на всякий случай убрал «Застолье» в старый-престарый сервант, где хранились некоторые другие его пластилиновые творения. Сервант запер, а ключ, опять же на всякий случай, погрузил в банку с земляничным вареньем. Глупо, конечно…
Влад вернулся с горящими глазами, ничего не говоря, выставил из пакета на стол бутылку виски, принялся доставать закуску… И только когда пакет опустел, обратил внимание, что композиция «Застолье» отсутствует.
— А где твои эти…
— В надежном месте, — нашелся Серега. — Понимаешь, мои живчики с раннего утра — на свету и в тепле. А для сохранения так сказать, формы, пластилиновые фигурки периодически требуется погружаться в темноту и прохладу.
— А-а-а… — понимающе закивал Влад. — Ты, Серега береги их, береги. И себя береги, свои руки! Ты же талантище, да что там талантище, — творец!
— Ты чего с алкоголем-то разошелся?
— Ерунда. Я все равно договорился у девки ночевать, значит, машину пришлось бы оставлять у ее дома. Теперь оставлю у твоего, а к ней на тачке доберусь. А в плане вот этого, — он потряс пустым пакетом, — заеду, и еще отоварюсь, денег у меня, сам знаешь, как грязи…
— Влад, у меня к тебе даже не просьба, а требование, — посерьезнел Серега. — Никому о живчиках не рассказывать. Никому, понял?
— Зачем мне кому-то рассказывать, — Влад свинтил крышку с вискаря, плеснул коричневатую жидкость в стаканчики. — Об этом чуде больше двух человек знать не должно.
* * *Проснувшись на следующее утро, Костиков долго не мог собраться с мыслями, вернее, с воспоминаниями. Серега чувствовал, что накануне случилось много всего, хотя он и не выходил из дома. Виной всему, конечно же, был алкоголь. Как правило, забывчивость возникала из-за спиртного, которое он немилосердно смешивал, но обычно впоследствии он все вспоминал, причем в деталях — главное, чтобы кто-нибудь хотя бы намекнул о том, что было.
Итак — вчера. Вернее, все началось еще позавчера. Вдруг задвигались его пластилиновые фигурки, живчики. Тогда он подумал, что померещилось — все-таки конец рабочей недели, устал, выпил. Но нет, утром в субботу Серега убедился, что ему ничего не привиделось, и свидетелем этого стал Мохов. С ним-то Серега вчера и нажрался, что называется «в хлам», и вырубился. А куда подевался Влад?
Серега прошел на кухню, заглянул в ванную комнату, убедился, что в коридоре нет ни одежды, ни обуви приятеля. Вышел на балкон и, различив на стоянке джип Влада, вспомнил, что тот собирался взять тачку и поехать к какой-то девке.
А что с живчиками?! С Зинаидой, Никодимом, Федотом?
Серега вмиг оказался у серванта, где хранились пластилиновые композиции. Подергал за ручку дверцы — заперто. Где ключ? Где, черт побери, этот проклятый ключ? Вспомнил! Сам же вчера погрузил его в банку с земляничным вареньем. И как теперь его достать? Конечно же, пинцетом. Уже через минуту Серега, слизав с ключа любимое варенье, открыл сервант. Слава богу, все пластилиновые поделки были на месте. И ни одна фигурка не шевелилась, в том числе и в композиции «Застолье».
Нет, живчики находились не в тех положениях, которые изначально были придуманы и слеплены их творцом, но так же и не в том, в каком видел их Серега, убирая в сервант. Сейчас все
