Наверное, так даже лучше. Всякие объяснения можно отложить на потом, а пока нужно привезти человека на корабль, на котором она втайне от всех забронировала два места. Она вернула крышку в прежнее положение и закрыла замки.
— Прошу прощения, — сказала она женщине в коричнево–фиолетовом саронге. — Я не ожидала, что… посылка придет в такой упаковке. Вряд ли я смогу в одиночку с ней справиться. Можно у вас одолжить тележку?
Она понятия не имела, как затащить контейнер на тележку. А если они и за это потребуют деньги, то ей и заплатить–то нечем. Тогда придется открыть капсулу здесь и сейчас и надеяться, что ее обитатель захочет выйти и вообще сможет передвигаться.
— Или вы доставите его на мой корабль?
Не меняя выражения лица, женщина прикоснулась к контейнеру, издавшему щелчок, и тот слегка наклонился в сторону Ингрей.
— С момента передачи посылки получателю мы уже не заботимся о ее сохранности и не несем никакой ответственности, — сказала женщина. — Возможно, это не слишком удобно, но зато помогает избежать недоразумений. Вам придется вывезти его самой. Когда вы покинете нашу территорию и подключите связь, сможете найти наиболее удобный маршрут для объектов такого размера.
Наверное, у контейнера имелись какие–то особые приспособления, потому что он хоть и был тяжелым, но парил легко, его лишь иногда заносило. Ингрей понадобилось время, чтобы сообразить, как катить его вперед, чтобы он не отклонялся в сторону. Вытолкав его из не особо заметных ворот в широкий, ярко освещенный коридор, облицованный красно–черной плиткой, она чуть не потеряла контроль над контейнером, потому что моргнула, чтобы подключить связь. У нее перед взором тут же появился целый ряд оповещений и новостей. На удивление длинный список, хотя Ингрей поставила фильтр на все местные новости, кроме совсем срочных. Самые большие и яркие — настолько большие, что волей–неволей пришлось просмотреть их, отчаянно пытаясь при этом удержать контейнер, чтобы он не врезался в стенку, — сообщали о местных событиях. Крупным шрифтом: «В Тир прибыла дипломатическая миссия Гек», а рядом помельче: «Совет Тир Сииласа одобрил запрос на провизию, горючее и ремонт». Еще бы он не одобрил! Гек заключили соглашение с опасными и загадочными Пресгер. И что бы там ни говорили о том, каким образом им это удалось, нарушать его никому не хотелось.
Из–за того что Ингрей уделила внимание заголовку, на нее обрушилось целое облако дополнительной информации и частных мнений. «Необходимо провести конклав по вопросу наглого захвата власти радчааи», — кричали одни. «Разумный ИИ сделал шаг вперед. Неужели это начало конца человечества?» — вопрошали другие. Тихий голос нашептывал в ухо, что лапшичная неподалеку, в которой Ингрей обедала раз шесть с момента прибытия, открылась и очереди почти нет. Давным–давно Ингрей установила эту напоминалку и благополучно о ней забыла. Она не завтракала и от пирожных, предложенных координатором, отказалась. Так что мысль о лапшичной выглядела заманчиво.
Только времени на еду не осталось. Корабль, на котором она забронировала место, уходил через три часа, и ей требовалось заранее подняться на борт. И даже если бы у нее были время и деньги, то Ингрей вряд ли смогла бы стоять в очереди с этим контейнером. И управлять–то им едва получалось. Моргнув, Ингрей закрыла все сообщения, вывела маршрут на корабль и поспешила вперед. Поесть можно и на борту.
Предложенный маршрут позволял ей держаться подальше от самых перегруженных мест на станции, хотя даже в «менее перегруженных» районах все равно было тесновато. Поначалу Ингрей смущалась и опасалась, что, толкая по коридорам станции контейнер размером с капсулу жизнеобеспечения, она привлечет к себе нежелательное внимание, но толпа без слов и взглядов сама собой расступалась, обтекая ее. Не она одна тащила на себе странный груз. Ингрей пришлось аккуратно объехать целую пирамиду из ящиков с луком, которая, по всей видимости, катилась сама по себе без сопровождающего. Потом Ингрей на несколько секунд застряла позади огромного мешка, но, когда он задвигался, она поняла, что это человек, который, судя по росту и необходимости носить скафандр, прибыл из мира с низкой гравитацией.
Ей пришлось полчаса дожидаться грузового подъемника, а затем ехать зажатой между его задней стенкой и контейнером. Она пожалела, что, продав всю одежду, оставила себе лишь неудобные, хоть и прилично выглядевшие сандалии, шелковый пиджак и пышные юбки — все ради того, чтобы смотреться насколько возможно серьезнее и по–деловому. Бессмысленная затея. Координатору до ее внешнего вида дела не было, поскольку она все равно заплатила, а тот, с кем она заключала сделку, вообще не мог ее увидеть. Выйдя из подъемника, она заткнула юбки за пояс, сняла сандалии и положила их на контейнер вместе с сумочкой, в которой теперь хранились все ее пожитки — идентификационная табличка и средства личной гигиены. Кое–как лавируя между невнимательными путешественниками, она вытолкнула груз в длинный терминал прибытия и убытия, ведущий к докам. Моргнув, чтобы посмотреть на часы, Ингрей убедилась, что у нее достаточно времени, чтобы успеть на корабль. Тот, как и ожидалось, находился очень далеко от подъемника, на котором она приехала, совсем в другом конце терминала. Уставшая, раздраженная и встревоженная, она наконец–то добралась до нужного отсека. Как правило, она путешествовала между системами на больших пассажирских лайнерах и в Тир прилетела на таком же. Но вот обратный билет на лайнер, даже самый дешевый, позволить себе не смогла. Ингрей знала, что полетит на маленьком грузовом корабле с несколькими дополнительными каютами для пассажиров, что по пути домой будет тесно и совсем не роскошно, но она даже не подумала, как разместится в каюте с огромным контейнером. Если бы это был пассажирский лайнер, то ее, скорее всего, встретили бы члены команды и отнесли бы контейнер к ней в каюту или в грузовой отсек. Но ее никто не встречал. А сама Ингрей вряд ли смогла бы пропихнуть груз через воздушный шлюз.
Пока она размышляла, из шлюза
