— Где вы были? — Стройная, с тонкими бровями и проседью в темных волосах старшая фрейлина Лидия бросила на меня холодный взгляд. — Ее светлость ждет.
Княгиня и правда сидела в кресле возле камина, задумчиво рассматривая пламя. Тонкая хрупкая женщина в светлых одеждах, над красотой которой не смог одержать победу даже преклонный возраст.
— Ваша светлость. — Я подошла ближе и поклонилась.
— Амелия, — улыбнулась она. — Как хорошо, что ты здесь. Почитай нам что-нибудь.
— Хорошо, ваша светлость.
Я выбрала из лежавшей на столике стопки книгу — мои любимые нифрейские сказания — и устроилась в кресле напротив княгини.
Погруженная в чтение, иногда все равно замечала неприязненные взгляды других фрейлин. Они никогда не понимали расположения княгини ко мне. Северянка из обнищавшего рода, никаких способностей к магии, всего и достоинств, что симпатичное личико, даже разговор поддержать не может. Так говорили за моей спиной. За год я даже смирилась, привыкла не обращать внимания. Место младшей фрейлины княгини я занимала не случайно, но причину, по которой находилась в замке Норг, поклялась сохранить в тайне до последнего вздоха.
Моя особенность полезна исключительно в силу редчайшего дара ее светлости. Княгиня наделена могущественной магией разума, она слышит мысли других непроизвольно, сама того не желая. Контролируя свою силу, она постоянно находится в напряжении. Это сводит с ума, вызывает головные боли и бессонницу, но мое присутствие смягчает воздействие магии разума и не позволяет ей лишиться рассудка. Об этом известно только нам двоим.
Как и о том, что мои мысли невозможно прочесть.
Едва закончила главу, в двери после короткого стука вошел гвардеец, и княгиня царственно повернулась к нему.
— Ваша светлость, нам доложили о том, что к границе Нифрейи движется вражеское войско, — поклонившись, сообщил он.
— Войско? — Княгиня приподняла брови. — Это кто же настолько смелый?
— Кейн Логхард, артанский князь. — Гвардеец протянул бумагу с донесением. — Говорят, он собирается разрушить Врата Ортоса.
2
Стены замка вновь задрожали, ваза из бледно-голубого фарфора на постаменте пошатнулась, словно под порывом ветра. Роуз, сидевшая рядом, схватила меня за руку. От страха ее глаза стали совсем прозрачными.
— Боги, дайте мне это пережить, — прошептала она.
— Все будет хорошо, — так же тихо, но уверенно ответила я и ободряюще сжала ладонь подруги. — Вот увидишь.
Минуло три дня с тех пор, как артанцы пошли в атаку и преодолели первый рубеж.
Фрейлины по-прежнему собирались в гостиной, но никто не смеялся, не предлагал сыграть на лютне, не обсуждал погоду. Напряжение витало в воздухе, отражаясь бледностью на лицах, в крепко сжатых пальцах и молчании. Когда становилось совсем невыносимо, кто-то начинал говорить, но беседа быстро затухала, стоило почувствовать волну нового магического удара. Ожидание с каждой минутой становилось все более тягостным.
— Артанцы — чудовища, — Роуз сжимала мою руку так сильно, что рисковала оставить на коже синяки, — но главное чудовище — их полководец. Говорят, он сама Тьма, не зря его называют Мраком. Жестокий и беспощадный, смотрит в самую душу взглядом, горящим алым, носит темную одежду и шлем с острыми иглами, а земля дрожит под его шагами.
Меня передернуло. Молва об артанской армии шла впереди нее.
— Это всего лишь слухи, — попыталась я успокоить Роуз. — Артанцы такие же люди, как мы с тобой. И Кейн Логхард тоже.
— Нет, ты не понимаешь, он…
Лидия, поджав губы, посмотрела на нас неодобрительно, и это сработало. Роуз потупилась, только легкая дрожь выдавала охвативший ее ужас.
Я бы сама сейчас многое отдала, лишь бы не чувствовать эхо боевых заклинаний и срабатывавших ловушек, не видеть тусклые, далекие всполохи, что отражались в витражных окнах. После каждой атаки сердце сбивалось, а по спине растекался холод. Каждый взрыв означал падение очередного рубежа. Хотелось мерить шагами гостиную или подняться на смотровую башню, только бы не сидеть на месте. Но женщине на войне делать нечего, а замок Норг под надежной защитой. К тому же я в любой момент могла понадобиться ее светлости.
Ее светлость стояла возле окна. Не проронив ни звука, с широко раскрытыми глазами, в которых плескались серебристые искры. Она использовала свой дар, магию разума, для того чтобы видеть и слышать битву.
Мне бы хоть капельку ее стойкости!
Высвободив руку из цепких пальцев Роуз, я поднялась и подошла к княгине. Остановилась совсем близко, накрыла ее холодную руку своей, стараясь согреть, передать те слова, что недавно шептала подруге:
«Мы с вами, ваша светлость. Все будет хорошо. Мы справимся».
Она не могла их прочитать, но этого и не требовалось: мою ладонь сжали в ответ, лицо княгини просветлело, и в моей груди растеклось тепло. Поддержка ей сейчас гораздо нужнее, чем всем нам, потому что она отвечала за свой народ.
Врата Ортоса — нерушимая твердыня, защищавшая от любого вторжения не только замок Норг, но и всю Нифрейю. Ни один маг не мог пересечь черту без приглашения ее светлости. Пусть даже для Мрака не существует преград.
Нет, лучше о нем не думать.
Разговаривая с Роуз, я успокаивала и себя тоже. Магия Кейна Логхарда становилась сильнее с каждым годом, с каждым завоеванным источником. А если уж он решился напасть на Нифрейю…
Замка коснулся новый взрыв. Мощный и неудержимый. Сердце подпрыгнуло в груди и ухнуло вниз. Стену, словно шрам, вспорола гигантская трещина, ваза, соскользнув, осколками разлетелась по полу. Кто-то вскрикнул, зашелестели платья: фрейлины, образец манер и спокойствия, вскакивали со своих мест.
Звон все еще стоял в ушах, когда распахнулась двустворчатая дверь и вбежал запыхавшийся стражник.
— Врата Ортоса пали, ваша светлость, — прохрипел он. — Мрак идет сюда.
У меня перехватило дыхание. Врата Ортоса питало само Древо, поэтому пройти их невозможно! Было невозможно… Какой же мощью нужно обладать, чтобы это сделать?