Незнакомые люди, родители других детей, которые видели меня всего лишь во второй раз в своей жизни, сочувствовали мне больше чем те, с которыми я прожила 11 лет. Я солгу, если скажу, что они расстроились потому, что они даже не собирались скрывать своей откровенной радости. Я в который раз возненавидела их всем своим вымученным сердцем. Я должна была бы привыкнуть к этому, но тем не менее с каждым разом было только больнее, а не наоборот как предполагалось.
Мужчины отвели меня к машине и захлопнули двери прямо перед моим лицом. Я прекрасно понимала, куда направлялась, в прочем как прекрасно осознавала и то, что это надолго. Мистер Мортон несомненно приложил руку к сроку моего заключения, когда подписывал бумаги: это было видно по его радостному и счастливому лицу, которого он не намерен был скрывать. Мужчина смог избавиться от меня и заключить выгодную сделку, после которой за меня государство платить будет гораздо больше.
Меня привезли почти ночью и поселили в мрачной серой комнате с одним маленьким окошком. На нём, кстати говоря, были решётки. Сначала их наличие удивило меня, но затем я вспомнила, где находилась. Пока я осматривала мою пыточную камеру, то заметила как на соседней кровати спала девушка. Чтобы не нарушить её сна, я на цыпочках пробралась к своей кровати, легла на неё и тихо зарыдала в подушку. Я не хотела этого делать, но пережитые события этого дня дали всё-таки о себе знать. Именно в этот момент я действительно осознала, что даже к самым близким нужно относиться с опаской потому, что как говорится: " Довериться человеку - значит заранее воткнуть себе нож в спину".
Утро встретило меня не очень дружелюбно: голова раскалывалась, а лицо видимо опухло от слёз, судя по сочувствующему взгляду моей соседки. На вид ей было так же как и мне 15, да и рост почти такой же, вот только глаза у неё были голубыми, а волосы светлыми. Она искренне улыбнулась и протянула руку.
- Я Мелисса.
Я насторожилась. Её дружелюбие было слишком.. нереальным что ли. Головой я понимала, что мне не стоило заводить с ней дружбу, чтобы потом не было больно. Я, будучи немного наивным ребёнком, очень легко привязывалась к людям. Ещё одного предательства моя нервная система ни за что бы не выдержала, вот только эта девочка не была такой, как остальные люди, которых я встречала. Я протянула ей руку.
- Я Фиби.
Она снова улыбнулась и, потрепав свои светлые волосы, пересела ко мне на кровать.
- За что ты здесь? - с ходу спросила Мелисса, слегка настороженно посмотрев в мои яркие янтарные глаза, которые были моей пугающей всех особенностью.
- А ты? - ответила я так, чтобы девочка поняла, что я не намерена это обсуждать. К счастью, она меня поняла, извинилась и улыбнувшись решила рассказать мне свою историю, хоть я её об этом и не просила.
- У всех здешних детей одинаковые причины. Хотя есть и те, кто находится здесь заслуженно. Моя история не сильно отличается от остальных. Моя мама умерла, а отец женился через год и я, как и ожидалось, не понравилась мачехе. Она даже не пыталась этого скрыть, а отец просто делал вид, что не замечает, - Мелисса с грустью вздохнула: осознание всего этого причиняло ей душевную боль. - Как-то раз я подралась с одноклассницей и директор отправил меня к нашему школьному психологу, который позвонил родителям. Я думала, что приедет отец, но приехала мачеха. Она заплатила мужчине и тот выписал направление на осмотр психиатра. "Мамочка" и его тоже подкупила. В истерике я кричала отцу, что всё, что говорит эта женщина - чистейшая ложь, что она просто пытается избавиться от меня, но он как будто не слышал. Он не испытывал никакого сожаления, глядя на своего плачущего ребёнка, которого забирали в клинику совершенно незнакомые люди.. И вот я здесь, - Мелисса горько улыбнулась, закатила глаза и стала часто моргать, пытаясь не расплакаться.
- Мне жаль, - искренне сказала я и мысленно сделала пометку: "Она сильная". Я приобняла девочку: ей нужна была поддержка. Я понимала её.
Мелисса признательно улыбнулась и не стала вырываться из моих объятий. Думаю, именно в тот момент был заложен фундамент нашей дружбы.
На следующий день нас разбудила не самая добродушная девушка-врач: ей было абсолютно плевать, что мы спим и что мы дети. Она отнеслась к нам как к мусору. Если бы дувушка могла, то выкинула бы нас в окно, только бы работу не выполнять. Она мне сразу не понравилась, уж слишком стеклянными и бездушными были её глаза. Девушка заставила нас выпить по три таблетки и в грубой форме, со всей тщательностью, проследила за тем, чтобы мы их проглотили. Я посчитала это садизмом. А как ещё назвать тот факт, что она осмотрела абсолютно весь мой рот и язык, едва его не вырвав? К её счастью, я не укусила её за руку, хотя собиралась это сделать, если бы не Мелисса, которая предостерегающе помотала головой.
- Это нормально. Они просто следят за тем, чтобы мы окончательно сошли с ума, - сказала мне девочка после того, как закрылась дверь.
Мы с Мелиссой провели в этой лечебнице ещё три года. За это время я научилась доверять ей и даже поведала историю о том, почему я оказалась в том отвратительном месте, которое стало моим домом. И знаете что? Она не посчитала меня сумасшедшей, как остальные.. Ну ладно, почти не посчитала. Ну лаааадно.. она просто не отнеслась ко мне как девочке, у которой поехала крыша, скорее как к девочке, которая напридумывала себе всякого и из-за этого загремела в это место.
Ах да, кстати, голоса время от времени давали о себе знать и я даже научилась их слушать и понимать, но вот как избавляться от них, не принимая угнетающих моё состояние здоровья таблеток, я так понять и не смогла. Нужно сказать им спасибо потому, что без некоторых из них, я бы так и не научилась выделять самое важное из того шума, который всегда так внезапно появлялся в моей голове.
Голоса объявлялись не часто, а только тогда, когда им было что-то нужно или когда они хотели о чём-то предупредить. Пару
