– И она сказала, что он – катастрофа? – почему я захотела найти ту девушку и вырвать клок ее волос?
– Нет, она сказала, что он – хулиган в прошлом. Таких вся школа любит. Он там как здесь, но выделяется больше, – Этан выглянул в окно. Эван ждал в грузовике. Он повернулся на скамье и встал. – Милый. Хороший. Он рулит на улице, но в классе за партой… не его.
– Не его? – я сжала кулаки.
– Скажем так, лучшего ученика у них называют лучшим выпускником, знаешь? Хочешь знать, как они зовут ученика с низшими оценками?
– Нет, – я качала головой, но он все равно собирался мне сказать.
– Кэллам О’Коннор, – он не улыбался, не шутил, а говорил прямо.
Чтобы не ударить его кулаком в глаз, я стала открывать баночки для поделок и расставлять на столе.
Этан опустил ладонь на мою остановив меня. Он повернул мою ладонь и пожал ее. Все лето он пытался вывести меня, а теперь пожимал руку, словно так и планировал.
Почему парня в этом мире пытались серьезно сбить меня с толку?
– Рад был узнать тебя, новенькая. Удачи там, – он рассмеялся и убрал руку.
– Ты провел со мной лето, постоянно приглашал пойти с тобой, стоило посмотреть на тебя… – крикнула я, пока он шел к двери. – И я все еще новенькая?
– Не знаю, прилипло. Подходит, да? Ты пытаешься все понять. Будто вчера родилась. Новенькая.
– Я знала достаточно, чтобы не ходить с тобой!
Он рассмеялся и открыл дверь.
– Это точно, – Этан кивнул мне. – Увидимся в другой жизни, Финикс.
Я прислонилась к столу.
– Ты знаешь мое имя.
Эван загудел, когда Этан не вышел из столовой. Этан показал брату средний палец. Раздался еще гудок.
– Я знал еще до разговора с тобой, – Этан помахал и улыбнулся по–настоящему.
Я смотрела в окно, как уезжал грузовик Эвана. Я все еще смотрела в окно несколько минут спустя, а потом кто–то появился передо мной. Я подумала, что это первый из отдыхающих, пришедших украшать палки, но нет.
– Я, конечно, поощряю инициативу вожатых, но что ты делаешь тут, готовая к поделкам? – Бен махнул на стул и на меня в смятении.
– Жду отдыхающих, – сказала я, скрывая смятение. – Как было каждый день весь месяц.
– Ты думаешь, что сегодня занимаешься поделками, – сказал Бен, словно говорил с собой.
– Да?
– Ты не проверила расписание.
Я нахмурилась.
– Нет.
Бен вздохнул, полистал страницы, прикрепленные к планшету в его руке, и показал мне. Я посмотрела на колонку поделок.
– Наоми сегодня ведет поделки? Так у меня выходной? – спросила я.
Бен вздохнул и указал на другую колонку в расписании. Там было мое имя. Рядом с надписью «Последний поход сезона». Маршрут по Маттерхорну.
Я сглотнула. Я отбывала срок наказания в столовой с поделками и выходила в последний день. Я поведу последний поход лета. Из низшего места на высшее. Как это произошло?
– Спасибо, Бен, – ком поселился в моем горле. Я часто его ощущала в последнее время. – Большое спасибо. Вы не знаете, как это важно для меня. Ваше доверие после… моих неудач, – я опустила баночку с бисером. Больше никаких поделок.
– Я рад, что это так важно для тебя, но ты забыла? – Бен постучал по расписанию костяшками. – Не я составляю расписание.
Я не дышала. Как я могла забыть? Хоть на миг.
– То есть… он назначил меня на поход?
– Да.
Я повернулась и села на скамью. Колени не слушались.
– Где он?
Бен молчал.
– Бен? – я обернулась, чтобы видеть его. – Где Кэллам?
Он молчал еще миг, а потом переступил с ноги на ногу.
– Уехал. Прошлой ночью, составив расписание.
– Уехал? – я не понимала слово.
– Мне жаль, Финикс.
Я уткнулась лицом в ладони. Кэллам избегал меня две недели. Он позволил мне возглавить последний поход сезона. И уехал, не сказав ни слова? Не объяснив, почему?
– Уехал, – сказала я под нос, надеясь, что скорее смирюсь и пойду дальше. – Почему? – пальцы впились в кожу головы.
– Почему он уехал? – Бен подошел ближе, но явно не знал, что делать: похлопать меня по плечу или предложить взять себя в руки.
Я покачала головой.
– Почему он назначил меня на последний поход по горе?
Я заметила краем глаза, как Бен пожал плечами.
– Потому что ты заслужила его доверие.
Я не знала, что сказать. Что думать. Что делать.
– Ты будешь в порядке? Через несколько минут отдыхающие соберутся для похода.
Я моргнула пару раз и встала. Улыбка была на месте, когда я повернулась к Бену.
– Я буду в полном порядке.
Он просиял, указал на лужайку.
– Тогда вперед.
Я почти выбежала из столовой, вдохнула свежий воздух, словно годами была заперта в затхлом влажном подземелье.
Благодаря прохладному утру, я была в ботинках, а не сандалиях, так что нужно было только взять рюкзак в амбаре и наполнить пару бутылок.
Несколько туристов уже ждали на лужайке, когда я пришла с рюкзаком. Я проверила его дважды, чтобы там было все, что нужно на всякий случай… а потом проверила еще раз.
Пришли все четырнадцать ребят. Я заставила всех проверить воду, ботинки, лямки сумок, обошла их, пожимая руки и давая им пять. Я не просто научилась у Кэллама вести группу в поход, я узнала, как сделать так, чтобы им понравилось.
Я присела и проверила свои шнурки перед отправлением. Три мили вверх, три – вниз. Я должна была нервничать. Это было первое занятие не в столовой за недели. Последний поход лета. Катастрофа была в прошлый раз, когда я была в ответе за группу туристов.
Я не нервничала. Это было что–то еще. Что–то другое, новое, и я не могла его назвать. Уверенность? Смелость? Не совсем так. Близко, но нет.
Я знала путь. Знала, что нужно идти по нему. Знала, что все будет в порядке. Знала, что справлюсь, если что–то будет не так. Я знала, что мы дойдем до конца.
– Готовы? – я встала перед отдыхающими и ждала, пока привлеку их внимание. – Мы будем держаться вместе и работать вместе. Есть вопросы?
Один из старших в группе поднял руку. Он улыбался.
– Насчет вместе…
Все рассмеялись.
– Вместе. Это наш ритм сегодня.
Я сосчитала их еще раз, посмотрела в сторону тропы. Я проверяла темп, ребят за собой каждую минуту. Я проверяла, чтобы на тропе не было камней и корней. И так продолжала. Я знала, что делала. Меня учил лучший.
Кэллам. Я не могла не думать о нем, особенно в такой день, пока вела последний поход
