- Мы здесь, наедине, в этой комнате, глухой ночью, - Фили накрыл её ладонь. Сигрид вздрогнула, но руку не убрала. – Знаешь, какие мысли вертятся сейчас у меня в голове?
- Догадываюсь, - Сигрид нервно сглотнула, но не шевельнулась и не попыталась уйти.
- Но я не буду пытаться соблазнить тебя, и уж тем более не стану принуждать, - он взял её руку, не спеша поднёс к губам и поцеловал тонкие, дрожащие пальцы.
“А что ты сейчас делаешь?” – с трепетом думала она. – “Разве это не искушение?” Если бы он уложил её на постель и принялся раздевать, она бы не сопротивлялась. Не смогла. Но ничего не произошло. Фили отпустил её руку и осторожно погладил по щеке огрубевшими шероховатыми пальцами. О, валар! Какое прекрасное чувство!
- Я буду бороться за тебя, Сигрид, дочь Барда, - глядя ей в глаза, сказал он. – И пусть меня загрызут варги, если я отступлюсь! – произнеся эту страшную клятву, Фили с нежностью посмотрел на Сигрид.
Они встречались тайно. По ночам, когда древние залы и коридоры погружались в сонную тишину, Сигрид тайком пробиралась в его покои. Время быстротечно, а для влюблённых и вовсе летит, подобно ветру на пустоши, и долгие зимние ночи были для них слишком коротки. Всё чаще Сигрид ловила себя на мысли, что днём будто и не живёт – что бы она ни делала, где бы ни находилась, всё её существо, как натянутая тетива, пребывало в ожидании ночи. Прежде Сигрид боялась её – мрака, туманов и холодных ветров, что долетали с озера, но теперь… Ночь стала её подругой, её спасением; ночь означала счастье.
К концу января Фили уже мог передвигаться без костылей, хотя и прихрамывал немного. Целители опасались делать прогнозы, но молодой наследник Торина имел, по их словам, все шансы на полное выздоровление.
Как-то раз во время ужина, он пригласил её на танец. Поклонился дежурно, очень по-светски поцеловал руку и галантно повёл в центр зала. Со стороны глянуть – комар носа не подточит. Но когда звуки лютни и флейты закружили их в переменчивом калейдоскопе звуков, Сигрид видела, как Фили смотрел на неё. Они танцевали, исчезая и вновь появляясь среди пёстрой толпы, но Сигрид казалось, что в целом мире не осталось никого – только они и волшебная музыка.
- Благодарю за танец, миледи, - Фили проводил её на место. – Здравствуйте, господин бургомистр, - поприветствовал он хмуро настроенного Барда.
Лучник кивнул. Возможно, ему следовало бы поговорить с дочерью и, если понадобится, силой заставить её прекратить общение с королевским наследником, но одного лишь взгляда на светившееся лицо его девочки, хватало, чтобы забросить эти мысли. Конечно, Бард всё видел и всё понимал, но Сигрид видела так мало радости, а жизнь в Эсгароте была такой тяжёлой… В конце концов, Фили не позволял себе ничего лишнего, и вёл себя так, как и пристало добропорядочному гному. На счастье двух влюблённых Бард ничего не знал об их тайных встречах, иначе Сигрид грозило бы “заключение” в новых роскошных покоях и пара солдат, охраняющих двери.
Фили понимал, что разговор неизбежен. Точно так же, как понимал, что дядя не придёт в восторг, когда обо всём узнает. Фили не боялся, но ему требовалось время, чтобы просчитать все возможные претензии Торина и найти достойный аргумент на каждую из них. Кроме того, для подобного рода бесед необходим особый момент. И Фили ждал.
- А если он всё же запретит? – спросила Сигрид.
Они стояли на балконе и встречали поздний зимний рассвет.
- Он мой король, но не мой хозяин, - ответил Фили, вглядываясь в туманную даль. – Я люблю своего дядю, очень люблю, но не позволю решать за меня мою судьбу. Он должен это понять.
- А я даже не представляю, о чём и как буду говорить с отцом… - вздохнула Сигрид, задумчиво и напряжённо царапая ногтём шершавый камень. – Мне радостно и тревожно одновременно. Всё так хрупко и зыбко, - она подняла голову и посмотрела на хмурое небо, будто надеясь получить там ответ.
- Мы пойдём к нему вместе, - пообещал Фили и крепко сжал её руку. – И ничего не бойся. Вот увидишь, не успеет растаять снег, как мы уже решим все вопросы.
Он говорил так спокойно и уверенно, что Сигрид не могла не поверить. Пока не растает снег… Отсюда, с высоты, озеро и пустошь были как на ладони. Антрацитовое небо висело низко, и казалось, что протяни руку – зачерпнёшь ею густое пушистое облако. А внизу, куда ни кинь взгляд, расстилалась чистейшая белизна, подёрнутая сероватым туманом. С востока потянуло холодком, и Сигрид зябко поежилась.
- Пойдём, - Фили обнял её и поспешил увести с балкона, - будем отогреваться у камина.
========== Глава 7. ==========
Зима выдалась “ласковая”. Морозные дни можно было сосчитать по пальцам, и уже в конце февраля в воздухе чувствовалось дыхание стремительно подбирающейся весны. В один из ясных погожих деньков Торин впервые за сезон решил устроить охоту. Идея чрезвычайно вдохновила и гномов и людей. Даже король Трандуил с воодушевлением разделил энтузиазм эреборского правителя.
“Как удачно всё складывается”, - думал Фили, пока крепил седло и складывал стрелы в колчан. – “Лучшей возможности поговорить и не придумаешь”. О планах наследника пока знали лишь Кили и Тауриэль – именно эльфийка всё это время убеждала его дождаться подходящего момента, чтобы сообщить Торину столь важную новость.
Следующим утром, ещё до полудня, у ворот Эребора собралась тьма народу. Королевская охота давно превратилась в светское мероприятие, нежели в реальную погоню за добычей. Мужчины снаряжали коней и пони, готовили оружие; женщины, хвастая друг перед другом нарядами, сплетничали и обменивались дежурными комплиментами; слуги, виртуозно удерживая по два подноса сразу, предлагали вино и горячий эль; музыканты играли какую-то залихватскую мелодию…
Сигрид держалась рядом с отцом, но то и дело оглядывалась по сторонам в надежде отыскать Фили. Бард, конечно, всё видел, но ничего не говорил, хоть и хмурился. Откуда ни возьмись, появился Марольд, и, чинно поклонившись, предложил Сигрид кубок с вином. Она улыбнулась и согласилась из одной лишь вежливости.
Протрубил рог, и пёстрая толпа двинулась к лесу. Прохладный ветерок дразнил щёки и распалял кровь. Сигрид слышала, как кто-то громко похвалялся настрелять два ягдташа перепёлок, и по-прежнему надеялась увидеть Фили. Держаться в седле и одновременно оглядываться по сторонам было неудобно, и к тому же она дико боялась упасть. А ещё чувствовала себя неуклюжим увальнем, особенно рядом с грациозными эльфийками, которые, казалось, играючи подгоняли лощёных породистых
