– Покажут. В нужный момент я устрою прямую трансляцию. Увидят все. Конечно, было бы проще, если бы Шайран тогда не увидел мое лицо, но все равно выкрутимся. У меня есть идеи, как это устроить.
– Меня должны полюбить. Все межмировое сообщество должно быть от меня в восторге, чтобы был хоть какой-то толк от вынесения вопроса на всеобщее обозрение.
– Да, Вика, – Ксандр развел руками, – ты должна им понравиться, без этого никак.
– И этим мне придется заняться уже одной… Ты ведь не собирался переодеваться в меня и завоевывать любовь публики?
Ксандр рассмеялся.
– Признаюсь, не собирался. Но ты уже неплохо справляешься. Уже нравишься им.
– Пятое место?..
– А ты представь, сколько народу смотрит отбор. Если ты на пятом, значит, за тебя проголосовали многие. Их очень много, ты не представляешь, сколько. Но… ты права. Ты должна быть на первом.
– Что?.. – Я аж поперхнулась воздухом, закашлялась. – Ты серьезно?! Ксандр, это невозможно!
– Я верю в тебя, – улыбнулся он. – На первом месте ты откажешься от женихов и потребуешь суверенитета для Земли.
Салахар нервно расхаживал по кабинету. Остановившись, посмотрел на Шайрана и заявил:
– Мы оба видим, что с тобой происходит. Так продолжаться не может.
– Да, так продолжаться не может, – спокойно согласился Шайран. – Земляне очень сильны, их мир может оказаться кладезем невероятных, разнообразных способностей. Нам пригодится Земля.
– О, теперь ты расписываешь, как выгодно обладать Землей, – хмыкнул Салахар. – Предлагаешь ввести ее под покровительство Таизира? Но ты понимаешь, что это значит? Хочешь, чтобы я взял Викторию в жены?
– Нет. Только Землю.
– Так постановил Совет!
– А ты – глава этого Совета.
– Но не в таких вопросах, Шайран. Думаешь, Тшахилавирион промолчит?
– Ты – глава Совета, – повторил Шайран. – Это можно будет решить, если ты изъявишь желание взять Землю под наше покровительство.
– И все это потому, что ты влюбился?! Потому, что нашел для себя подходящую пару? – вспылил император.
Но Шайран оставался спокоен.
– Ты знаешь, насколько это для нас важно.
– Нет, не знаю. Я такого ни разу не чувствовал.
– Но каждый дракон одновременно и хочет, и боится это почувствовать.
– А может быть, мне просто отослать тебя? Поставить кого-нибудь другого на твое место следить за безопасностью на отборе, а тебя – куда-нибудь подальше, чтобы мозги проветрил?
– Я никуда не уйду. Я буду рядом с ней.
– Вы не можете быть вместе.
– Только пока ты упрямишься.
– О, ты так уверен, что я соглашусь поставить Совет на уши, чтобы только удовлетворить твою жажду обладания этой девушкой?
– Ты ведь все понимаешь, Салахар. Понимаешь, что это за чувство. Насколько оно серьезно.
– Другие сбегали, и ничего.
– Я не другие. Даже ты, Салахар! Ты ищешь ее. Девушку, с которой у тебя начнет образовываться связь. Поверь. Это действительно ни с чем не сравнимо. Это больно, это как будто наизнанку тебя выворачивает, сводит с ума, пока ты к ней не прикоснешься, но еще сильнее, если можешь прикасаться и понимаешь, что этого никогда не будет достаточно, всегда будет мало, всегда будет хотеться еще. Но это чувство уже никогда не променяешь ни на что другое.
Салахар покачал головой.
– Вот смотрю на тебя и уже сомневаюсь, что хочу себе кого-нибудь найти.
– Отбор – это тупик. Для тебя тупик, потому что там ее нет. Подумай, Салахар, пока не поздно.
– Я не могу отменить отбор. Этого уж точно никто не поймет.
– А решение насчет Земли?
– А что насчет Земли… Иногда мне хочется сжечь к демонам своего Советника.
– Потренируемся? – предложил Шайран с улыбкой. – Давно не разминались.
Глава 3
Снова этот сон. Темнота, в которой вспыхивают разноцветные искры. Их все больше, они ближе, ближе ко мне. А потом первая грязно-розовая лента пронзает сердце насквозь. За ней – остальные. Руки, ноги, грудь, живот. Я распята на этих лентах, содрогаюсь от жгучей, разрывающей на части боли. И сила медленно утекает, устремляясь куда-то в глубины темноты.
Мои силы тают. Тьма, наоборот, насыщается, становится еще более глубокой, густой, необъятной. И в этой тьме я вижу глаза. Глаза, в которых космос. Вижу неясный образ вдали, все размыто, смазано и непонятно. По магическому плетению проходит трещина, раздается победный смех…
В этот раз мне было хуже, чем обычно. Когда проснулась, сердце колотилось как-то надрывно, с перебоями, будто до сих пор чувствовало эту отвратительную грязную ленту, пронзающую насквозь. Дышать тоже было тяжело. По лицу, шее и спине пот лился ручьями. Нет, так я точно не засну. Нужно освежиться.
И в тот момент, когда попыталась встать, я обнаружила весьма неприятную вещь. Ноги не держат, совсем! Не ожидая такой подставы, плюхнулась на коврик возле кровати. Даже рукой зацепиться не смогла, чтобы удержаться за край кровати. От слабости меня знобило, к горлу подкатывала тошнота, голова кружилась.
– Кто здесь? Что такое? – раздалось из шкафа тонкое, писклявое.
Несколько ударов, будто Эйва билась о дверцу – и из шкафа вылетела встрепанная фея, недоуменно озираясь по сторонам. От ее крылышек исходило чуть приглушенное темнотой сияние, благодаря которому мне и удалось рассмотреть феечку среди ночи.
– Вика? Что случилось?! – Она подлетела ко мне, с тревогой заглянула в лицо.
– Плохо мне…
– Что? Почему? Надо позвать на помощь!
– Не надо. Я… мне просто нужно добраться до ванны…
– А помощь? Может, в лечебный корпус?
– Это лишнее. – Я помотала головой. – Разве только есть способ связаться с Шайраном?
– Шайран эвр Шеосс? Но зачем?
Я не ответила. Просто говорить и одновременно что-либо делать оказалось слишком сложно, а я в этот момент снова попыталась подняться. Кажется, даже удалось. Ноги подрагивали, норовили подломиться, но, придерживаясь за кровать слабыми, дрожащими руками, я все же приподнялась. Тошнота и головокружение тут же усилились, по телу прокатилась очередная волна слабости, оставившая после себя липкий, холодный пот. Господи, как плохо…
– Мне нужно поговорить с Шайраном… – пробормотала я и поползла к ванной. Прохладная, такая приятная вода казалась сейчас единственным спасением от этого мерзкого кошмара.
Дальше помню смутно, все вокруг расплывалось. Сознание периодически отключалось, так что какие-то действия я совершала на автомате, почти ничего не осознавая. Кажется, все же добралась до ванны. Кажется, смогла в нее забраться, буквально лечь под прохладный душ. Кажется, потом даже выбралась на коврик. Наверное, рядом мельтешило что-то радужное и писклявое. А потом… не помню! Провалилась в темноту. На этот раз, к счастью, без кошмаров.
Очнулась в странном месте. По крайней мере, не сразу смогла сообразить, что происходит. Щека лежит на чем-то мягком, даже щекотном. Вот только подушки нет почему-то. И вообще здесь подозрительно прохладно. Интерьер тоже отличается от привычного.
Мозг включался в работу неохотно и с перебоями, но когда все же включился, сообразила. Так я в ванной комнате, на полу валяюсь! Ну, не совсем валяюсь, конечно.
