Один из противников лежал без движения, второй слабо скрёб по песку чёрными, матово поблёскивающими пальцами.
— Уходим, — сухими, словно пергамент губами, прошептал Рик.
Ева покорно кивнула, отшвырнула камень и вдруг рывком приблизила лицо вплотную к лицу Рика и неуловимым змеиным движением кончиком языка коснулась его губ.
— Ну …И! Ушёл …И!
— Вот это да! А я-то, грешным делом, считал тебя человеком культурным.
— Ушёл ведь! Опять ушёл!!!
362 ГАРМ ВИДАР
— Да, но в этот раз мы его почти вытащили.. Я думаю, в следующий раз мы его точно выдернем. А пока давай ещё по чашечке кофе…
«Господи, что ещё надо в жизни?! Разве что глоток родниковой воды… И можно… спокойно умереть», — Рик безотчётно отстранился от влажных губ Евы и криво усмехнулся: «Разве это ИГРА?!»
Ева пристально посмотрела на него, в её глазах была тревога.
— Всё в порядке малыш, — Рик улыбнулся слегка печально, но искренне. — Наш День всё ещё продолжается. («А что потом?!») И значит, я всё ещё почти всемогущий. («Но всеведающий ли?!»)
— Жаль всё-таки, что только «почти».
— А я ни о чём не жалею! Даже об этом «почти». («Почему меня мучает такая жажда?!»)
— Давай уйдём отсюда! Убежим….
— Давай. («Убежим? Куда?!«)
— Когда мы летели, я видела за тем холмом здание. Может, это какой-нибудь ресторанчик… Они не посмеют у всех на виду… И ты ведь хотел шампанского…
— Ресторанчик так ресторанчик. («Я просто хочу пить… Жить?!»)
— Ну?! Сколько можно хлестать этот дурацкий кофе? Думаю пора заканчивать…
— Давай попробуем. Авось, на этот раз нам удастся утереть нос Кортланду.
— Чёрт с ним, с Кортландом! Тут дело принципа! Меня бесит, что эти… каждый раз норовят ускользнуть. Будь моя воля, я бы цепями приковал…
— Тогда сделаем вот что…
Зал был почти пуст. Рик и Ева в полутьме огромного, но разделённого на уютные секции, помещения чувствовали себя словно одинокие путники на пустынной ночной дороге.
— Тебе не кажется, что наша ИГРА зашла слишком далеко?! — Ева улыбнулась, но улыбка вышла печальной, как полуосыпавшаяся новогодняя ёлка с остатками украшений, после окончания праздника безжалостно выброшенная на помойку. И эти сухие потрескавшиеся губы…
— Ты считаешь, что это ИГРА? — Рик улыбнулся беспомощно в ответ, но глаза его остались печальными.
— Кто ты? — Ева коснулась кончиками прохладных пальцев его пылающего лица. — Мне кажется порою, что я тебя совершенно не знаю…
«Мне и самому порою так кажется».
— Если хочешь, мы сыграем в ту же ИГРУ, что и раньше, но на время поменяемся ролями?..
— Кто ты? Как тебя зовут… Рик?
— Я — Рик. А на первый вопрос, пожалуй, я и сам до сих пор не знаю окончательного ответа.
— Тогда давай пить шампанское! Меня почему-то сегодня мучает жуткая жажда.
— Ну, сейчас или никогда!
— Опять ты…
— Уже стучу!
— Чем без толку стучать себя по лбу, давай-ка…
Шампанское весенним ветром, словно вырвавшиеся весной на волю инстинкты, кружило голову. Бокал на просвет позволял разглядеть мириады пузырьков углекислого газа, совершающих вечный путь со дна к поверхности, где они лопались с явно слышимым последним всхлипом.
Рик вымученно улыбнулся. Ева с тревогой заглянула ему в глаза.
— Всё в порядке, малыш, — Рик поспешно допил шампанское и поставил пустой бокал, но тонкая ножка неожиданно треснула и острый осколок вонзился ему в ладонь.
Кровь!
— Божелы порезался?!
— Ерунда, малыш! Зато теперь я точно знаю, что я самый обыкновенный человек из плоти и крови…
— Дурачок! В следующий раз ты наверняка захочешь убедиться, что действительно мыслишь и… расшибёшь себе при этом голову!
Рик глуповато ухмыльнулся {«Как кружится голова!..»), благодушно взирая, как Ева осторожно извлекает из его ладони перепачканный кровью осколок…
Почти в то же мгновение на границе поля зрения его разум, действуя автономно, отметил едва уловимое движение. Подчиняясь внутреннему импульсу, не раздумывая, Рик бросился наперерез чёрному силуэту без лица…
Никто из малочисленных посетителей не шевельнулся. Казалось, что две чёрные фигуры без лиц видит один лишь Рик. А его самого — только Ева.
— Рик!!!
— Не волнуйся, я сечас, малыш!
Схватка оказалась на удивление необременительной и скоротечной. Почти без усилий Рик мигом разделался с противоестественно аморфными противниками и уже через несколько мгновений легко вышвырнул на улицу два бесчувственных тела.
— Всё в порядке, малыш! — Рик повернул разгорячённое и радостное лицо в ту сторону, где буквально минуту назад сидела Ева, и… её стул был пуст. Лишь на столе в искрящейся лужище шампанского, слегка разбавленного кровью, блестели два хрустальных осколка…
— Будьте вы прокляты! — глухим безразличным (мёртвым?) голосом произнёс Рик и, двигаясь, словно заводная кукла с неисправными шестерёнками, медленно направился к выходу.
Не сознавая как, он оказался на берегу океана. Солнце уже почти полностью нырнуло за горизонт. Последний отблеск угасающей зари окрасил мир в багровый цвет сгустившейся крови и… угас. День кончился (умер?). Наступила Ночь.
— По-моему, это всё.
— Да, похоже. Странно… На этот раз я был почти уверен в успехе.
— Интересно, как там дела у Кортланда? О! Вот и он сам — лёгок на поминках! Тьфу, чёрт!!! Идиотское выражение. В данной ситуации до отвращения натуралистичное… Как дела, Кортланд?!!
— В отличие от вас, у нас все о'кей!
— Ну?!
