Первая его часть уже завершилась, но имелась еще и вторая.
– Говорите, ни одна живая душа не должна вызнать, что люди некоего Густава упокоили эльфа? Ну уж нет! Зазря, что ли, я усердствовала? Как там у людей говорят – земля слухами полнится? А тот слух нынче ж пущен будет. Мало ли кто мог случайно углядеть энто непотребство? К примеру, бабка, что грибы в лесу собирала. Так неужто она молчать станет?!
Кикимора буквально светилась от радости. Правда, не всяк мог без содрогания лицезреть улыбку болотной нечисти, с некоторыми и родимчик случался от подобного зрелища, но о вкусах не спорят…
– Пущай шишколобые лучше за Густавом и его людьми охотятся, а про моего Данилу забудут. Оно и чужакам безопаснее, и мне покойнее. Опять же, когда наши вороги мутузят друг дружку, душа радуется.
Проект мирного договора со всеми условиями был направлен воеводе Смоленска вечером того же дня. Он включал даже контрибуцию в сумме десяти тысяч золотом, что представляло весьма значительную для республики сумму. Имелся и пункт об обмене пленных – всех на всех, без учета сословий, что было в новинку. Указывалось, что это предложение исходит от Смоленска.
– Светозар, ты погляди, как быстро король Швеции хочет убраться с наших земель! – Воевода протянул бумагу командиру особого отряда. – Видать, Данила его всерьез застращал.
– Надо же! Уже завтра? – прочитав договор, удивился Светозар. – Да еще деньги сулит немалые. Правда, за выкуп ихних дворян мы бы получили больше, – подумав, добавил тот.
– Да того выкупа пока еще дождешься… А тех дворян еще кормить нужно да присматривать за ними, дабы они меж собой не передрались на дуэлях.
– Тут ты прав, Далебор: чем скорее от них избавимся, тем лучше. Опять же, трофеев мы немало взяли.
– Мы? – усмехнулся в бороду воевода. – Почитай, все наши трофеи – заслуга одного молодца. Тут толмач прибыл, коего я вместе с Данилой на переговоры отправлял, говорит, боярин еще полторы сотни в плен взял. И опять из кавалерии, почитай, снова из дворянских семей.
– Вот и посылай такого на мирные переговоры. Все одно встрянет в заваруху.
– В той заварухе некий Густав отметился. Знаешь его? – спросил Далебор.
Воевода с командиром особого отряда стояли на краю Кардымова и смотрели на восток. Завтра поутру им предстояло двинуть войска, которые, считай, и не принимали участия в этой на редкость скоротечной войне. По всем канонам, она должна была завершиться победой превосходящих по численности войск агрессора и захватом Швецией земель республики, но все вышло иначе. И теперь оба полководца собирались подписывать мирный договор на весьма выгодных для Смоленска условиях.
– Густав – личность известная, – ответил Светозар. – Самый опытный специалист по грязным делам. За работу берет втридорога, но всегда ее выполняет. Хотя и он обломал себе зубы о Данилу. Получается, у него это уже вторая неудачная стычка. Первая была неподалеку от Крашена, я рассказывал.
– Так это тот самый Густав, командир рейтаров?
– Не знаю, кто у него нынче под началом, а от прежних, я слышал, мало народу осталось, – ответил Светозар.
– Ты при случае побеседуй с толмачом, – посоветовал воевода, – он о битве Данилы с Густавом много интересного рассказывал. Густав снова потерял, считай, всех бойцов.
– Обязательно поговорю.
Когда прибыл толмач, Светозар допрашивал Кочебора. Предатель также рассказал о Даниле немало, а еще – много интересного о попытке захвата Смоленска, о подготовке убийства руководства и командования войсками.
– А ведь мы с тобой в этой войне не выиграли ни одного сражения, – задумчиво произнес воевода.
– Зато результат какой! Войско сберегли, шведа прогнали, с Пожарским контакты наладили. Разве этого мало? – радовался Светозар.
– Нам бы еще вече как-то приструнить. Война показала, что толку от него… Одни препоны. Хорошо хоть, что Творимир не пошел у него на поводу, а то бы и не заметили, как Смоленск потеряли.
– Что делать с вече, подумаем, – произнес командир особистов. – Упразднить его не получится, а вот сократить – самое то. Оставить по одному человеку от уезда, церкви, дружины да пару-тройку купцов. И собирать его токмо по самым важным вопросам.
– Сдюжим? Тут ведь главное – бучу не поднять. У нас болтунов много, начнут народ мутить. – Далебор не был силен в интригах и хотел их избежать.
– Вот мы сразу таких и спросим, чего они сделали для победы. Сумеют дать достойный ответ – хорошо, а нет – в болтуны их и без нас запишут.
– После ухода Карла народ может Данилу на княжество позвать. – Воевода затронул давно мучивший его вопрос. – И как быть?
– Один хозяин при хороших советниках может много полезного для страны сделать. Однако Данила для такой должности не подходит. Своенравен и непредсказуем.
– Потому он и одержал верх над Карлом, – усмехнулся Далебор. – Но что хорошо для войны, не годится для мирной жизни, тут ты прав.
– Да и не согласится он, – заметил Светозар. – Ему, похоже, кроме его Зарины, никто и не нужен.
– Кстати, о ней. – Воевода снова взял в руки договор. – Особым пунктом Карл прописал обмен девушки на барона Альбрехта. Зарину он собирается отдать, лишь перебравшись за границу республики.
– Вот теперь сомнений нет, Карл действительно напуган, – пришел к выводу командир особого отряда.
– Я не знаю, о чем они говорили с Данилой, но потом боярин попал в ловушку. Толмач рассказал – парень исчез, стоило выйти за ворота Дорогобужа, и попал в яму. Там его поджидал Густав вместе с полком шведской конницы. И даже генерал был.
– Был?
– Представляешь, его камнем с коня на полном скаку вышибли…
– Думаю, мне действительно стоит переговорить с твоим толмачом, – сказал Светозар, – и как можно быстрее.
– Я бы его тоже еще раз послушал, да надобно проверить готовность к завтрашнему походу.
«Вот уроды! – мысленно возмущалась Зарина. – Сначала не дают есть и пытаются споить. Потом не дают спать, стращая всю ночь. Затем кормят до упада пересоленной и переперченной едой, но воды после нее не допросишься».
Двое суток, проведенные в Дорогобуже, представлялись ей бесконечным страшным сном. Особенно – ночь после несостоявшейся трапезы с королем, в течение которой ас своими «забавами» держал ее в непрерывном напряжении до утра.
Григ, как звали преображенного магией гномов человека, одним своим видом убийцы сразу внушал ужас, а его действия в ту ночь… Зарина не могла ни присесть, ни прилечь, он постоянно показывал, что любое ее движение может окончиться надругательством. И вдобавок – его летающие кинжалы, постоянно вонзавшиеся в стены на расстоянии полвершка от ее тела. Гад заставлял ее застывать на месте, стоило клинку воткнуться рядом.
Зарина до сих пор вздрагивала при воспоминании, как всего за пару секунд возле ее головы в стену вонзились восемь ножей, а затем еще четыре – вплотную к бедрам, не позволяя сдвинуться с места. В таком состоянии Григ продержал ее целый час, смачно описывая самые жуткие способы расправы над непокорными. И хотя ас ни разу не дотронулся до
