- Десять лет? Ох, как бы не столько же прошло с того момента, как я последний раз видела свою семью. Не столько же прошло времени с момента, как старик из Дамджылы похитил меня совсем девчонкою?!
Женщина мгновенно оставила свой плач:
- Назови имя, дитя моё, коль оно есть у тебя.
- Юния.
- Ох, неужели! – вставая и сплетя ладони, словно в мольбе, воскликнула незнакомка, - Юния, ты ли это?! Как же?! – оглядывая девушка с головы до ног, продолжала она, - Юния? О, дорогая моя, как ты прекрасна! Сколько прошло лет? Сколько времени?! Где ты была? Что с тобой было? – забывалась она, - Ох, если ж это ты, то скажи же, каково имя твоей матери?
- Аида, - кротко ответила Юния.
- О, Юния! Верно, это ты!
Женщина крепко обняла свою давно потерянную дочь, плача – от счастья и от радости – и целуя своё «маленькое золотце».
Позже мать и дочь вернулись в аул, где Юния рассказала о том, что происходило в её жизни все эти годы, отнюдь не потерянные. К сожалению, отец Юнии так и не узнал о судьбе любимой дочурки.
Юния удивила всех переменой своего характера. Она стала жить обычной жизнью азербайджанской крестьянки. Она гадала, но теперь более открыто, нежели в пещере у старика.
Так, на одном из «сеансов», Юния и нашла свою любовь: красивого и храброго юношу из соседнего аула. Влюблённые быстро стали жить вместе, создав новую, счастливую семью. Мать девушки к тому времени скончалась, и Юния каждый день ходила ухаживать за её могилой.
Юния прожила ещё долго, будучи всегда в мире и согласии с мужем и детьми, пронеся радушие, весёлость и готовность идти на помощь через всю жизнь.
Прасковья Андоррская
В маленькой части суши на Пиренеях жила уже не первый год пожилая и одинокая, но не утратившая своей природной красоты, женщина Прасковья. Целые дни она проводила, сидя у своего ветхого домика, смотря на окрестности Андорры и вспоминая былые времена, давно и безвозвратно ушедшие.
Когда-то давно, в ранней юности, Прасковья прислуживала римскому императору Октавиану Августу и помнила правление Гая Юлия Цезаря, в период которого была ещё совсем юной. Ей приходилось выполнять самую грязную работу, но любое мерзкое дело окрашивалось новыми цветами, как только на горизонте появлялась Прасковья.
Все люди, которые видели Прасковью в молодости, заглядывались на неё. Но ни один из романов не оканчивался ни свадьбой, ни даже помолвкой.
Когда роскошной молодой римлянке исполнилось двадцать лет, родители отыскали её подходящего им мужа, могущего привнести в семью обширный капитал. Узнав об этом, Прасковья была шокирована решением родителей, а, встретившись с женихом, утвердилась в своём решении окончательно.
Звёздной ночью Прасковья сбежала из отчего дома вместе с очередным любовником. Долго они бежали навстречу новой жизни. Но на третий день побега пара наткнулась на группу бежавших от казни преступников. С любовником Прасковьи они разделались без лишних мыслей, но девушку отпускать не хотели также, как и убивать.
Так Прасковья стала путешествовать вместе с преступниками, пока ей не удалось на одной из стоянок скрыться в глуши кустарников и лесов. Найдя небольшую андоррскую деревню, Прасковья устремилась к люду, по которому она так скучала и который так любила. Она быстро «вошла» в коллектив, но никогда не открывала ни своего происхождения, ни прежней жизни, говоря, что она заблудилась и ничего не помнит.
Через пару лет, после долгих уговоров, она вышла замуж за мудрейшего господина, какой только был в ближайшей округе. Они прожили вместе двадцать лет, пока муж Прасковьи не умер от скоротечной болезни.
Детей в браке Прасковьи и Леонилла (так звали её мужа) не было: после двух выкидышей Прасковья более не беременела. Зато женщина с удовольствием дарила нежность, доброту, заботу и любовь животным и детям из других семей.
Так продолжалось до тех пор, пока в Прасковье оставались силы. Двадцать восьмого мендевря (двадцать шестого февраля) у неё произошёл апоплексический удар, вследствие которого женщину парализовало. Только одна соседская девушка взялась ухаживать за одинокой старушкой, скрашивая последние дни её существования.
Юлиус Афганский
Когда расцвет Парфянского царства подходил к концу, Юлиус был вынужден покинуть свой дом, пока он не превратился в сухие и пыльные руины. Впредь Юлиус числился военным. Обоснованием такого выбора можно назвать также и желание «отдать честь Родине», рождающиеся от осознания собственной никчёмности и невозможности дать миру что-либо ещё. Но самым весомым аргументом было, естественно, то, что в истинности выбора никакого не было. Благо, Юлиус являлся, как сейчас сказали бы, «первым парнем на деревне»: он был силён, красив и умён. В иные времена этому мужчине была бы уготовлена другая, возможно, более счастливая и невынужденная, доля.
Юлиус, несмотря на его достоинства, приводившие в экстаз даже отчаявшихся дурнушек, быстро затерялся в толпе таких же воинов, как и он, как и почти две тысячи спустя. Потому окончание его судьбы, как и многих других, значится словами: «Без вести пропавший».
Тевкр Бахрейнский
Где-то на живописном ландшафте Дильмуна процветало рыболовецкое ремесло, в котором был занят грубоватый, могутный мужчина Тевкр, славившийся в сих краях, как самый бравый и ответственный господин и приветливый хозяин. Внешний вид его поначалу всегда отталкивал, но, чем доскональнее люди узнавали его, тем желаннее становились встреча и разговор с ним.
Всем Тевкр помогал, и со всеми он был одинаково вежлив и услужлив. Богатым и баловням судьбы мужчина не имел привычки лишний раз показываться на глаза, но, как только Тевкр оказывался нужным, его персона была тут как тут. Беднякам и бродягам он всегда отвешивал половину своего улова, даже если тот был невелик. Но не смотря на кажущуюся открытость и радушие Тевкра, никто из его близких не мог сказать, что знает и понимает мужчину.
Третьего эйнштерта (двадцать девятого марта) пугающая весть ледяным ветром пронеслась по Дильмуну. Пропала маленькая девочка – дочка знатной дамы и уважаемого мужа. Всё поселение отчаянно искало дорогую потерю. К вечеру того же дня девочка была найдена… в доме бобыля Тевкра. Девочка, увидав мать, со всех ног бросилась ей в объятия. На множественные расспросы жителей «Зачем?», «Почему ты украл её?», «На что тебе сдалось невинное дитя?» преступник не мог дать должного ответа.
По мановению руки Тевкр из приятного члена общества перешёл в разряд изгоя и персоны нон-грата. Так длилось неделю, пока, не знающий, как загладить вину – ни подарки, ни добрые слова не возымели действия, - Тевкр, будучи крайне опечален и удручён, направился в очередной раз на излюбленную работу – рыбную ловлю, - к берегу океана, дабы поразмыслить и вынести себе
