мужиков ложилась, чтобы как-то прокормиться в чужом, незнакомом городе. Если она и скрылась от милиции, то лишь от страха быть обвиненной в преступлении, которого не совершала».
Кондратов, заметив, в каком состоянии Пашин, похлопал его по плечу.
— Не переживай, сынок. С кем не бывает. Мы тебя отмажем от гнева начальства, быстро разыскав беглянку, заменившую букву «З» на букву «Д» в имени. Чует мое сердце, она и на Украине наследила. А раз так, мы скоро получим ответ на наш запрос.
Пашин в отчаянии махнул рукой. Он не боялся наказания за служебный промах. Его волновала судьба сбежавшей девушки. Но сыщику из МУРа этого было не понять.
Ильин повернулся к девице.
— Значит, позавчера ты её не видела?
— Нет, клянусь, месяца четыре не встречала.
— А к кому из крутых ребят она ушла?
— Не помню точно. Девки что-то болтали между собой, а мне ни к чему. Ушла и ушла, других наберу. Кликуха у него какая-то чудная, не русская. А вспомнила, — Кучум!
— Ничего не путаешь?
— Нет. Точно она к нему и ушла.
Здесь больше делать было нечего. Кондратов, записал на листке из блокнота номер своего телефона и сказал:
— Появится у тебя эта Зина-Дина, звони в любое время суток. За мной, как говорится, не пропадет. Появятся проблемы с местными ментами, помогу и отмажу. Надеюсь, ты поняла?
Девица кивнула головой, и по тому, как загорелись её глаза, стало ясно, что она, не задумываясь, сдаст бывшую подругу, чтобы приобрести надежного защитника из МУРа.
После ухода сотрудников милиции бандерша, ещё раз, взглянув на листок с телефоном, спрятала его под скатерть, свисавшую чуть ли не до пола. «Хоть бы Зинка появилась, тогда можно будет позвонить сыщику, и милицейская „крыша“ обеспечена. И нечего из-за неё волноваться: она мне не сестра, не сватья. А что в беду попала, так не высовывайся. Будь как все. А то на содержание к авторитету пошла. Девушки не хуже тебя, а пашут, как рабыни, на панели».
Шанс, что Зинка появится, был невелик, но бандерша не теряла надежды.
По дороге в отделение милиции сыщики молчали. Пашина не трогали. Он шел, не разбирая дороги, переходя от отчаяния к слепой вере в благополучное разрешение всех своих проблем. Но больше всего Пашин боялся окончательно потерять свою первую настоящую любовь.
Пашин не знал, кто такой Кучум, не был знаком с оперативными данными сыщиков и потому все ещё надеялся на счастливый исход.
Но Кондратов оказался прав: В отделении милиции их уже ждал ответ на запрос от украинских коллег. И такая оперативность объяснялась очень просто: Зинаида Тарасовна Загоруйко находилась в розыске за квартирную кражу — обворовала своих знакомых.
— Эх, знали бы украинские сыщики, что ты, Пашин отпустил такую стерву, — не удержался от упрека сыщик из МУРа.
— Хватит, Кондратов, ты уже и так его достал. Не видишь, у парня челюсть трясется, сам не рад тому, что натворил, — заступился за следователя Ильин.
Он и представить себе не мог, что влюбленный Пашин вновь мысленно ищет оправдание для девицы: «Знакомых, может, и обокрала, соблазнившись дорогими вещами, но не убийца же она, в конце концов. Дина найдется, мы встретимся, и она все объяснит. А эти въедливые сыщики приняли охотничью стойку и шьют ей тяжкое преступление».
Пашин теперь знал, что не будет ему покоя ни днем, ни ночью. Молодая женщина, стремительно ворвавшаяся в его жизнь, стала близкой и родной.
А Кондратов, отозвав Ильина в сторону, сообщил:
— Если за ограблением антиквара стоят люди Кучума, то я это скоро буду знать.
— У тебя есть в этой группировке источник информации?
— Да имеется один человечек. К самому Кучуму у него прямых подходов нет, но он поддерживает связь с неким Лунем из его близкого окружения. Я встречусь с источником прямо сегодня и дам задание.
— Передай ему, Кондратов, пусть постарается — литр коньяка поставлю.
— Ладно, так я ему и скажу.
Кондратов мысленно усмехнулся: «Знал бы Ильин, что мой источник — женщина, по кличке Масть к тому же очень красивая и не пьющая. Попрошу её поближе схлестнуться с Лунем. Масть как-то говорила, что однажды в компании он пытался за ней ухаживать. Но с женщиной-агентом не просто: не захочет под Луня ложиться — никакими силами не заставишь. С профессиональными проститутками легче. А Масть — женщина солидная, с положением, пользуется авторитетом и в деловых кругах, и в криминальном мире. Но очень уж влюбчива. Это надо будет учесть». Кондратов набрал нужный номер и, как только Масть сняла трубку, сказал:
— Говорят из ДЭЗа, у вас недоплата за коммунальные услуги. Сможете подойти сегодня часикам к семи к технику-смотрителю?
И Масть, поняв условный сигнал, ответила в соответствии с требованиями конспирации:
— Я плачу аккуратно. Но чтобы выяснить недоразумение, подойду точно в назначенное время.
Кондратов знал, что Масть непременно явится на встречу. Она его никогда не подводила. Подключение такого ценного источника, к разработке Кучума было вполне оправданно. В последние дни все чаще поступали оперативные данные на этого преступного авторитета.
«Кучум расчищает себе путь к вершинам преступного мира. Надо его остановить. И как можно скорее. С помощью закона или его конкурентов-братков. Это уж как получится».
Кондратов надеялся, что с помощью Масти сможет решить эту сложную задачу.
С утра Николай Бутов ощущал, что тревога, не покидавшая его в последние дни, усилилась. Домой идти не хотелось: жена Татьяна, словно с цепи сорвалась. По любому поводу раздражалась. И когда ближе к вечеру слесарь с их автобазы Володька Дутый пригласил отметить свой день рождения, он с готовностью согласился. И хотя выпито было много, Бутов не опьянел. В последнее время водка его не брала. Жгучая, невыносимая ревность к жене Татьяне постоянно терзала его, туманя рассудок и подталкивая к безрассудным поступкам.
«И зачем я устроил её торговать с лотка? Вот и закрутилась с мужиками девка. Женился бы три года назад на соседской Ольге, избежал бы беды. Да что теперь говорить!»
От грустных мыслей Бутова отвлек Дутый, с бесшабашной дерзостью хлопнувший его по плечу:
— Ну что, Коля, если не спешишь домой, давай поедем гулять дальше. У меня знакомая в частной бане работает, простыни клиентам выдает. Марией зовут. Баба — безотказная. Может, она и тебе какую- нибудь подружку найдет. И Николай согласился: «Поеду выпью ещё немного с Дутым и его телкой. А потом отвалю. Может Татьяна уже спать ляжет, и я не увижу её недовольного злого лица!»
Они взяли машину и через полчаса уже были на месте. Баня находилась в невзрачном двухэтажном особняке, стоявшем чуть в стороне от жилых домов на краю небольшого котлована. Но внутри все стороне от жилых домов на краю небольшого котлована. Но внутри все блестело и сверкало. Через огромный холл с зеркалами Мария провела их в комнату отдыха, оценивающим взглядом окинула Николая, сказала:
— Жаль, моя подруга Нина занята, а то бы мигом прискакала, очень любит молоденьких.
— Но-но, ты, я вижу, сама глаз положила на Кольку. Этот номер не пройдет. Я твой самый верный и единственный мужчина. Запомни это!
— По крайней мере, на сегодняшний вечер это точно, — засмеялась Мария.
«А ведь женщине далеко за сорок. И зубы вставные. Впрочем, Дутому с его распухшей от пьянства мордой лучше не найти!»
Сначала друзья решили попариться и Дутый уже начал раздеваться, как снаружи донесся шум подъезжающих машин. Мария подбежала к окну и, чуть отодвинув занавеску, выглянула на улицу. И тут же, в ужасе отпрянув, испуганно сказала:
— Беда! Крутых ребят черт принес. Спрячьтесь подальше. Может, и обойдется. Они мне не простят,
