Ориентируясь по навигатору в телефоне, я с сделал небольшой крюк и с горем пополам добрался до нужного мне здания. Это было шестиэтажное строение с белой большой плиткой на фасаде и огромными панорамными пластиковыми окнами, прикрытыми жалюзи. Типичное офисное здание.
На парковке перед входом стояли десятки машин. И, что характерно, ни одних жигулей или ланосов. Лишь иномарки, и лишь дорогие. Если ты начальник — только такой вид транспорта, а если подчиненный — метро твой друг.
Раздвижные двери моментально среагировали на мою скромную персону, и я вошел внутрь.
Тепло, светло, чисто, минималистично. Проходная с турникетом и престарелый полноватый охранник в очках, разгадывающий кроссворды. Более шаблонного персонажа трудно представить.
— Здрасьте, я на собеседование к… — начал я и запнулся, потому что ни имени клона Хогана, ни названия фирмы я не знал.
— Фамилия? — гнусаво спросил охранник, не отрывая глаз от кроссворда.
— Ножов.
— Дэ ю? — с таким же ленивым тоном протянул он.
— Что дэ ю?
— Даниил Юсуфович, или Денис Юрьевич, а может и Дандрон Юликович, откуда я знаю, как твои инициалы расшифровываются?!
— А-а-а-а, да, дэ ю, дэ ю, — утвердительно закивал я головой.
— По лестнице на третий этаж и направо в стеклянную дверь.
— Спасибо.
— Стой, — я замер. — И магнитофон и музыкальная группа. Семь букв, вторая и третья УМ.
— Бумбокс.
— Ага, проходи, дэ ю, — сказал охранник, не поднимая взгляда, и нажал на кнопку. Стрелочка на турникете загорелась зелёным. Путь свободен.
Я поднялся на третий этаж, отворил стеклянную дверь и оказался в коридоре. Три двери справа, две слева, два стула, кулер, большое пластиковое окно с вертикальными жалюзи, но не от этого у меня аж немного закружилась голова. Расцветка коридора напоминала ясельную группу, которую дети разукрасили по своему желанию: ядрёно-морковные жалюзи, голубой потолок, жёлтые двери, зелёный ламинат, и на тебе, чёрные стены.
В общем, потаращился я на эту готически-радужную палитру, и ка-а-ак призадумался: а в какую дверь идти? Признаюсь, я немного волновался, а двери были без каких-либо опознавательных знаков, в итоге это немного приостановило мой поход на собеседование.
Выручило меня, как часто бывает, стечение обстоятельств. Только я хотел постучать в ближайшую желтую дверь, как в этот же момент распахнулась её крайняя правая сестра-близняшка возле окна. Из неё вышел вчерашний Халк Хоганович.
И снова я удивился. Вот опять. Как-то часто я это делаю последнее время. Причиной стал кардиган. То есть на этом высоком огромном дядьке были одеты чёрные туфли, серые классические брюки, дорогие шикарные часы и кардиган, запредельно обтягивающий его руки и торс. Всё бы ничего, но под кардиганом с огромным вырезом, чуть ли не до пупка, не было ни-че-го. В общем, как реагировать на такое облачение в офисе, я не знал, поэтому просто приветливо улыбнулся.
— О! Студентик. Ты первый пришёл, первым быть всегда хорошо. Заходи в первую дверь налево, тобой займётся Алеся, а я домой, — широко улыбнулся на последней фразе мужчина с вырезом.
— Но ведь еще даже одиннадцати нет, — машинально подметил я и тут же мысленно дал себе леща. Огромная ошибка указывать кому-то на собеседовании на его оплошности.
— Знаю, в этом-то и прелесть. Когда ты владелец фирмы, твой внутренний лентяй может делать с твоим телом что угодно, даже отправить его домой в разгар рабочего дня. Ну, бывай, студентик, надеюсь, тебя возьмут, — подмигнул дядька и скрылся за стеклянной входной дверью быстрее, чем я что-либо успел ему ответить.
Ага, первая дверь слева. Я провернул круглую ручку, потянул её на себя, и дух мой тот час же перехватило. Сердце бешено заколотилось. В объектив моих зенков попал рюкзак бледно-серого цвета с множеством нарисованных кроссовок. Затем, как вторая большая волна во время шторма, по моему обонянию вдарил аромат мяты и барбариса. А когда я увидел копну светлых волос и их прелестную обладательницу, склонившуюся над журнальным столиком, меня накрыло с головой. Я лихорадочно перебирал все доступные моему мозгу слова, подбирая нужные, чтоб произвести хорошее впечатление, но рот решил всё за меня и выдал что-то типа очень хриплого «мгк». Девушка подняла глаза. В то же мгновение в моем сознании навечно отпечатался её облик, как гравировка, высеченная на камне, и даже время не сможет его оттуда выковырять.
Чтоб вы знали, все танцоры просто до неприличия повёрнуты на кроссовках. Спросите у первого попавшегося любителя профессионально дрыгать телом, сколько у него пар обуви, и он тут же начнёт вам перечислять все модели и фирмы кроссовок, какие у него есть дома в наличии, затем он незаметно переключиться на те, которые он в скором времени планирует купить, а после этого начнёт долгие философские рассуждения о том, где взять деньги на всю эту прелесть.
Вам, наверно, интересно, к чему это меня понесло? Ну, просто я один из таких танцоров. И мои любимые кроссовки — Puma Suede. Я тащусь от них, как улитка по наждачке, особенно от красных, с белыми полосками. А у девушки, которая стоит сейчас передо мной, на ногах именно такая обувка. Идеально.
Поднимаемся выше. Чёрные джинсы с дырками на коленках плотно обтягивают спортивные, слегка подкачанные ноги. Ох уж эта мода, даже у меня в шкафу валяются такие. Джинсы. Не ноги, естественно. Дальше по списку у нас ярко-красный тёплый свитшот с забавной белой пандой. Миленько и забавненько. Но всё это лишь тленные шмотки, которые обрамляют и дополняют идеальный облик.
Белые длинные волосы, собранные в высокий хвост. Аккуратненькие маленькие ушки, в каждой мочке по три золотистых гвоздика. Прекрасные, не слишком полные, но и не тонкие губы с нежно-розовым, едва заметным блеском. Маленькая россыпь веснушек по обе стороны от тонкого аккуратного носика. Голубые глаза, небольшие ресницы. И в завершение образа — золотистый гвоздик в правой брови.
Пока я разглядывал сие божье творение, приятнейший ангельский голос мне что-то вещал. И вот наступил тот неловкий момент, когда девушка смотрела на меня, ожидая ответа, а я безмолвно вылупился на неё, как кот на сосиску, которую ему не достать.
— Кхрм, — вновь выдавил я из себя вместо нормальных слов.
— Присядь на минутку, я разберусь с бумагами, и мы начнём, — улыбнулся ангел в девичьем обличии, — и не трясись ты так, всё пройдет быстро и безболезненно.
Я лишь кивнул своей головешкой и сел на диван.
Признаюсь, последние года четыре я был уверенным, местами наглым и болтливым, как бабка на базаре. Порой непрерывный поток той ерунды, которая неслась из моих уст напоминал нескончаемый напор воды, лупящей из брандспойта, но сейчас… Я как
