Эти улыбки... От них уже начинало тошнить. Слащавые, заискивающие, льстивые. Какого чёрта эти китайцы постоянно улыбаются? Что это? Предвкушение трёхсот миллионов? Азиатская учтивость? А может зависть? Чего они недоговаривают?
'Жри их всех, пока не сожрали тебя!' - мысленно проговорил Силин, улыбаясь в ответ.
- Мы именно для этого вас сюда и привезли, не правда ли? На самом деле вы даже представить не можете, насколько новой будет ваша жизнь после трансплантации. Это будет нечто кардинально иное. Абсолютно другая форма существования. Нечто настолько фантастическое, о чём и в мечтах представить сложно. Хотелось бы рассказать больше, но это пока ни к чему. Скоро вы и сами сможете всё прочувствовать и понять.
- Да уж... Мечтать и в самом деле не получается. Но я пытался! - Силин почему-то смутился от собственных слов.
- Как говорят в России, мечтать не вредно, - Сюин Чен снова улыбнулась.
- Кстати, хотел спросить, где вы так хорошо выучили русский? У вас даже акцента нет.
Она снова стала серьёзной и отвела взгляд в сторону.
- Мы с родителями долго жили во Владивостоке. Они оба были учёными, ихтиологами. Плотно работали над одним совместным российско-китайским научным проектом. Я даже школу во Владике окончила. Так что, можно сказать, для меня русский - второй родной язык.
Вадим Андреевич хмыкнул.
- Между прочим, профессор Дин тоже немного понимает по-русски. Он работал с моими родителями в той же научной бригаде. Точнее - был её руководителем, но не находил времени на изучение языка, так что общался с русскими коллегами на английском. Он всегда был глубоко погружён в работу. Иногда даже слишком глубоко. К тому времени, как умерли мои родители, я уже успела защитить диссертацию и заняла их место. Профессор стал для меня кем-то вроде второго отца.
Силин заметил, что жуёт собственную губу. Он всегда так делал, когда начинал нервничать.
- Почему именно Владивосток? Мало городов, что ли?
Он не сразу понял, что спросил вслух.
Сюин Чен пожала плечами. Он выглядела растерянной.
- Во Владивостоке - научный центр морской биологии... Да и близость с Китаем определённо сыграла роль. Вы не любите Владивосток?
- Как можно любить или не любить Владивосток? - Силин был раздражён, и Сюин Чен это заметила. - Это просто город! Ни больше, ни меньше! Такой же, как Тула, Ёбург или Тверь. Город, в котором живут люди, умирают люди, работают люди. Города - это люди, которые в них живут. Я обязательно должен их любить или не любить, что ли?
Он ещё хотел что-то добавить, но вместо этого просто отмахнулся.
- Не обращайте внимания. Мысли вслух.
'Жри их всех! Жри, Силин!' - твердил внутренний голос. - 'Жри без сожаления! Жри, иначе сожрут тебя! Твоя совесть тебя сожрёт! Жри!'
Вадим Андреевич будто опомнился, когда ощутил на себе взгляд Сюин Чен.
- Вы точно хорошо себя чувствуете, Вадим Андреевич?
- Нормально. Эпизод один вспомнил просто... Дерьмо иногда всплывает. Такая физика... Не принимайте на свой счёт. Это я что-то... Мда... - он тяжело вздохнул. - Если всё готово, я не против приступить к операции, а то слишком много лишних мыслей в голову лезет.
- Именно для этого я за вами и пришла. Профессор Дин готовит операционную к трансплантации проводника. Амби уже в лаборатории.
- Давайте сюда вашего Амби. Я ему как раз местечко приготовил, - он постучал пальцем по лбу, и снова вспомнился ментальный подвал, в углу которого мечется закованная в цепи костлявая, голодная совесть.
- Амби - замечательный. Он вам понравится.
- Да, профессор тоже так говорил. Посмотрим. Может нам так понравится жить вместе, что не придётся его даже отселять.
Сюин Чен звонко хихикнула.
- Боюсь, мне будет не хватать ваших шуток, Вадим Андреевич.
Силину не понравилась эта фраза. Он нахмурился и настороженно посмотрел на девушку. Та будто опомнилась, вздохнула и стала серьёзной.
- Вижу, вы всё ещё нам не доверяете. Поверьте, любые опасения, чего бы они не касались, совершенно беспочвенны. Ни у меня, ни у профессора Дина нет ни малейших причин не соблюдать достигнутые договорённости. Когда я говорю о том, что мне будет не хватать ваших шуток, это значит, что мне их и в самом деле будет не хватать, когда мы будем вынуждены расстаться. Ни больше, ни меньше. В моей фразе нет и малейшей угрозы или намёка на нечто иное. И чем раньше вы это поймёте, Вадим Андреевич, тем лучше будет для вас же. Ни к чему изводить себя подозрениями и беспочвенными домыслами. Вы же прекрасно понимаете, если бы кто-то их нас хотел причинить вам вред или обманом завладеть вашей собственностью, мы бы с лёгкостью могли это сделать ещё вчера.
Силин хмыкнул, Сюин Чен пожала плечами.
- Не знаю, как ещё убедить вас... Хотя, если быть полностью откровенной, острой необходимости в этом не вижу. Не доверяете? Хотите волноваться? Волнуйтесь! Ваше право. Но лично я бы чувствовала себя гораздо комфортнее, если бы вы нам доверяли. Очень неприятно осознавать, что меня в чём-то подозревают. Тем более - обвиняют в нечестности или выискивают в моих словах угрозу.
- Всё нормально, Сью. Я ни в чём вас не обвиняю.
- Рада, если это так. Хотя мне показалось, что ваш взгляд говорит об обратном.
- Вам просто показалось...
Сюин Чен покатила кресло по зелёной лужайке к особняку, где полным ходом шла подготовка к первому этапу трансплантации.
Вадима Андреевича снова спустили на нижний этаж, где он уже успел побывать утром и познакомиться с собственным клоном. На этот раз его привезли в другое помещение, значительно более просторное, но не менее прохладное.
По периметру комната была заставлена компьютерами, мониторами и какой-то сложной техникой. Она издавала низкий гул и периодически попискивала зуммерами. Главный же прибор, судя по монументальности, располагался в центре. К нему были подведены толстые кабели, уходящие концами в стену, соседствующую с другой комнатой. Прибор был похож на томограф, но так казалось только на первый взгляд. В отличие от знакомого Силину аппарата, этот был более массивным и явно собранным вручную. Никаких гибких линий и белого пластика. Только металлические каркасные конструкции, пучки проводов и прозрачные трубки с белёсой мутной жидкостью. Ещё в глаза бросились ремни, которые явно предназначались для крепления тела к топчану, на котором Силину предстояло лежать.
- Меня будут привязывать? - спросил Вадим Андреевич.
Сюин Чен положила ладонь ему на плечо и, глядя прямо в глаза, терпеливо пояснила:
- Очень важно, чтобы во время трансплантации вы находились в полном покое. На протяжении всей процедуры вы будете пребывать в сознании, а первая реакция на появление чужой
