— Ого, — вскинул брови Трапп.
Горгона встала и скрылась за толстым стволом дуба.
— Я понял, дорогая, — вздохнул он, — гостей принимать мне. Интересно, что у нас с ужином?
Он вышел во двор как раз в тот момент, когда Эухения открыла ворота перед всадниками.
Шарль Стетфилд, влюбленный пасынок гангрены.
А вот второй…
Второго Трапп не видел уже десять лет, но узнал в один короткий взгляд.
Мальчишка Стетфилд отправился из Изумрудного замка вовсе не в столицу, просить милости для своей возлюбленной гербициды.
Он отправился к своему другу детства, чтобы рассказать тому, где находится его старший брат.
— Чарли, мать твою, Трапп!
Он вытянулся и возмужал, и уже ничего детского не осталось в этом характерном лице с тяжелым, как у всех Траппов, подбородком.
— Бенедикт, — улыбаясь от уха до уха, воскликнул Чарльз.
И бросился в генеральские суровые объятия.
— Эухения, чтобы тебя черти слопали! — завопил Трапп. — Займись лошадьми. И принеси нам бочонок того великолепного бренди, который закопан в грядках с морковью.
— Перекопать грядки с морковью, — сказала сама себе Гиацинта, приближаясь к ним.
Она расстаралась на славу, быстро организовав роскошный ужин.
— Представляешь, как я обалдел, когда ко мне примчался Шарль и сказал, что видел какого-то бородатого бродягу, имевшего наглость представиться генералом Траппом. Шарль сначала даже не понял, о ком идет речь, до того омерзителен был тот бродяга! — взахлеб рассказывал Чарли, с удовольствием поглощая пищу. Его глаза уже блестели от выпивки, а улыбка не сходила с лица. — Я сразу сказал Алисии, что в этой стране есть только один сумасшедший, способный присвоить себе это имя.
— Алисия?
— Моя жена, — казалось невероятным, что улыбка Чарли могла стать еще шире. — Она тебе понравится.
— Правда?
— На прошлой неделе я стал дедушкой!
Вот что бывает, когда женишься на вдове на 15 лет старше тебя.
Гиацинта на противоположном конце стола весело округлила глаза.
Шарль смотрел на неё с таким обожанием, что даже не мог притронуться к ужину.
— Сколько всего у твоей жены детей? — спросил у брата Трапп.
— Четверо, — безмятежно отозвался он. — Джоанна, старшая, замужем за священником. У неё родился мальчик. Трое младших пока живут с нами. К зиме мы ждем своего первенца, — и он снова ослепительно улыбнулся.
— Рад, что ты стойко переносишь наказание короля.
— О, иногда Его Величество не ведает, что творит.
— Очень в этом сомневаюсь, — откликнулась горгона.
— А вы? — Чарли перевел на неё взгляд, словно только заметил одну из самых ослепительных женщин страны. — Как это вы оба оказались в одном замке?
— Это трагическая случайность, — ответила она с легкой гримаской.
— Полагаю, мой брат расценивает ваше общество как благословение, — галантно произнес Чарли.
— Да нет, — подумав, ответил Трапп. — Трагическая случайность.
Шарль посмотрел на горгону с тревогой.
— Он же не доставляет вам неудобств, правда?
— Нисколько, — с полным равнодушием ответила Гиацинта. — Мы же поделили этот замок. Там — половина Траппа, а здесь — моя.
Шарль так душераздирающе вздохнул, что стало понятно: выставить его во второй раз отсюда будет непросто.
Горгулья посмотрела на него с ледяным презрением.
— Как так получилось, что вы, вместо того, чтобы отправиться к королю, о чем я вас просила, притащили сюда очередного Траппа, о чем я вовсе не просила?.. О, Чарльз, я рада с вами познакомиться, но я ожидала от Шарля другого, понимаете? — с чарующей улыбкой пояснила она.
Разница между холодом и благожелательностью была столь велика, что даже генерала пробрало. А уж на Шарля и вовсе стало жалко смотреть.
— Я просто подумал… Чарли мой друг, понимаете? А это его брат, пропавший десять лет назад… И… — пролепетал бедолага Стетфилд, становясь таким же белым, как и усыпанная белилами гематома.
— Не надо думать, — жестко отрезала Гиацинта. — Завтра рано утром вы отправитесь в столицу и сделаете все, что нужно.
Она с минуту внимательно смотрела на Шарля, а потом вдруг улыбнулась и протянула ему руки.
— О, простите меня, — воскликнула Гиацинта с пылким раскаянием, — я становлюсь сама не своя в этом захолустье!
— Нет, это вы меня простите! — вскричал Шарль, падая перед ней на колени и осыпая страстными поцелуями увешанные тяжелыми перстнями пальцы.
Оба Траппа закатили глаза.
После ужина генерал потащил брата в свою башенку.
Здесь, на открытой площадке, их могли услышать только птицы.
Ну, может быть, еще звезды.
— Расскажи про отца, — попросил Трапп.
Чарли, усталый, сонный, пьяный, завалился на тощую перину.
— Господи, — простонал он, — как на камнях спать!
— Постель твоей вдовушки куда пышнее?
— Даже не сомневайся в этом. А с отцом… в последний раз мы так разругались, что я уже два года с ним не разговариваю.
— Из-за меня?
— Из-за тебя.
— Напрасно, — Трапп уселся на теплый камень, вытянув ноги. — Наш отец — старый лис. Он знает, что делает.
— Он отказался от тебя!
— Пфф. Какой смысл прыгать с обрыва всем вместе, трогательно взявшись за руки? Но скажи мне, когда отец ушел с должности?
— Написал прошения об отставке в ту же ночь, когда тебя отправили в ссылку. Уехал из столицы так спешно, что даже не попрощался с королем Джоном лично. И с тех пор вот уже десять лет и носа не высовывает из Джентри.
— Самое дальнее наше поместье.
— А меня отправили в интернат для мальчиков! — в голосе Чарли послышалась обида.
— Ты там познакомился с Шарлем Стетфилдом?
— Шарль и Чарли. Одинаковые имена. Он прибыл в интернат в последний год моего пребывания там. Несмотря на то, что он младше, мы быстро стали неразлучны. Его отец спешно женился и убрал Шарля с глаз долой. А уже через год пришло известие о том, что маршал погиб на охоте. Шарль немедленно обвинил во всем мачеху и поехал ей мстить… с тех пор прыгает у ног этой женщины, как восторженный щенок.
— Как мило. Не знаешь, где маршал Стетфилд нашел Гиацинту?
— Никаких подробностей. Шарль тогда говорил, что она появилась из ниоткуда. Как злая ведьма.
— Понятно, — Трапп зевнул. — Последний вопрос. Что слышно о Розвелле?
— О ком?
— Раньше он возглавлял личную охрану короля.
— Не знаю такого. Мне же теперь запрещено появляться в столице, и я далек от всяких придворных дел. Мы с Алисией живем скромно и тихо, и по правде говоря, твоя тюрьма куда роскошнее моего дома.
— Завтра вы с Шарлем уедете.
— Нееет, — совсем, как в детстве, капризно протянул Чарльз. — Я только приехал. Я хотел бы побыть с тобой подольше.
— Тебе надо внуков растить! И, Чарли, постарайся убедить своего друга, чтобы он не упоминал моего имени в столице.
— Думаешь, его тоже женят на вдове? — засмеялся тот.
— Думаю, что король уверен в моей смерти. И восставать из мертвых мне пока не слишком хочется. Тут в последнее время стало так интересно.
— Господи, — воскликнул Чарли, — хоть ты не влюбляйся в эту ведьму!
Они проговорили почти до рассвета, и Траппу даже немного стыдно было рано утром отправлять невыспавшегося, похмельного Чарли снова в дорогу.
Шарль выглядел еще более помятым. По нему словно стадо коров прошло. Что горгона сделала с этим ребенком за ночь?
Впрочем, генерал
