телезрители. Выступления профессора всегда были полны сюрпризов.
Пожарные из огнетушителей залили искры, и лекция пошла дальше.
— Кошковое электричество вы видели. Теперь о розеточном. Если взять две спицы из клубка Марины Рубиновой и вставить их в розетку…
Моментально зазвонил телефон. Это был завхозный директор Центрального телевидения тов. Клубникин. Он сказал:
— Дорогой профессор, переходите сразу к электричеству в батарейках. Не надо брать спицы. Может случиться несчастный случай. И не спорьте со мной. Это приказ.
Профессор Чайников сказал телезрителям:
— Не дают работать! Нас очень вежливо, в форме приказа, просят положить на место эти самые спицы. Потому что может быть несчастный случай. Можно уколоться — тоже мне опасность! Ладно, не будем терять время на споры с руководством, переходим сразу к электричеству в батарейках. Товарищи ассистенты, продемонстрируйте, пожалуйста, батарейку.
Тотчас же двое здоровых рабочих сцены внесли в студию небольшую батарею парового отопления.
— Не то! — закричал профессор. — Не то! Марина Петровна, в чем дело?
— Небольшая ошибка, — сказала Марина. — Непереводимая игра слов. Исправляем.
Она порылась в своем портфеле с клубками и купальниками и подала профессору плоскую батарейку от фонаря и маленькую лампочку.
— Уважаемые люди-зрители! — важно произнес профессор. — Эта батарейка наполнена электричеством точно так же, как та батарея, которую внесли вначале, наполнена водой. И точно так же, как вода с высоты льется вниз, электричество течет от минуса к плюсу. Сейчас я сделаю чертеж.
Он взял мел, подошел к длинной движущейся доске, вделанной в стену, и сделал такой кривоватый рисунок.
— Электрические заряды бегут от минуса к плюсу как угорелые. Бегут они по металлическим проводникам, как вода по трубам. И если на пути возникает электрическая лампочка с узеньким волоском, они в этом волоске устраивают такое трение, что он раскаляется и светит.
Профессор положил руки за спину и важно прошелся перед всей страной, собирая мысли в кулак.
— Конечно, я говорю упрощенно… для широких научных масс ребят шести-девяти лет и их прогрессивных родителей. На самом деле все значительно сложнее. На самом деле, что такое электричество и электрический ток, в нашей стране не знает никто. Ни один ученый, ни один академик, ни один учитель средней школы, ни даже директор. Это сложнейший процесс, состоящий из движения электронов, ионов, протонов, нейтронов и других заряженных и незаряженных частиц. Впрочем, незаряженные частицы, кажется, не движутся, но об этом знать еще рано.
Тут профессор снова собрал мысли в кулак и сказал:
— А давайте сделаем так. Пусть тот в стране, кто знает, что такое электрический ток, позвонит сюда к нам по телефону и попытается объяснить.
— Давайте, — согласилась редактор Марина Рубинова. — Уважаемые телезрители, звоните к нам в студию… наш телефон… Наш телефон… А какой наш телефон?
Никто не знал. Операторы, звукооператоры, осветители и ассистенты стали рыться в записных книжках. Возникло неловкое молчание.
— Давайте позвоним в справочное, — предложил находчивый профессор Чайников. Он сам схватил трубку и позвонил по 09.
— Алло! Справочное? Скажите, как позвонить на Центральное телевидение.
— Записывайте, — сказало справочное.
— Записывайте, — сказал профессор Чайников телезрителям.
— Двести семнадцать сорок четыре сорок пять. Двести семнадцать сорок четыре сорок шесть, двести семнадцать сорок четыре сорок семь… — затараторило справочное.
— Не записывайте, — отменил свое распоряжение Чайников. — Невозможно догадаться, который наш.
— Я знаю, как быть, — сказала молодая Марина. Она подошла поближе и сказала:
— Дорогая моя мама Любовь Зиновьевна, ты очень часто звонишь мне на работу. Ты знаешь мой телефон в студии. Позвони мне, пожалуйста, сейчас и скажи нам номер.
Все в студии замерли, замерла и вся страна в ожидании звонка Любови Зиновьевны. Но звонка не было, телефон молчал.
— Наверное, на рынок пошла за капустой, — сказала Марина.
Тут подпрыгнул профессор Чайников.
— Ой! — закричал он. — Тот самый Фома Неверующий, который не верил в мою бабушку… Он знает наш телефон. Может быть, он заодно знает, что такое электрический ток. Я обращаюсь к нему… К вам, товарищ Фома, звоните немедленно.
Телефон немедленно затрещал.
— Ваш номер двести семнадцать семьдесят три семьдесят четыре, — сердито сказал Фома и больше не произнес ни слова. Видно, лодкоплавающая бабушка его доконала.
— Я повторяю свое предложение, — сказал Чайников. — Если кто-либо из жителей СССР знает, что такое электрический ток, пусть он скорее позвонит нам, мы ждем.
Никто не позвонил. Жители СССР молчали.
— Я обращаюсь к жителям прилегающих стран, — сказал профессор Чайников. — Может, вы знаете?
И прилегающие страны не знали. Молчали как убитые.
— Вот то-то! — удовлетворенно сказал профессор Чайников. — На этом сегодняшнее занятие прекращаем. Продолжение завтра. К завтрашнему дню прошу всех слушателей приготовить одну плоскую батарейку, одну катушку с проводами и один маленький конденсатор. До свиданья, юные поглощатели знаний.
Когда телекамеры выключились, Марина Рубинова подошла к товарищу профессору.
— Скажите, пожалуйста, товарищ профессор, а что такое маленький конденсатор?
— Как? — удивился Чайников. — Вы этого не знаете?
— Не знаю.
— Вот с этого мы и начнем нашу завтрашнюю лекцию.
ЗАВТРАШНЯЯ ЛЕКЦИЯ
Катушки, конденсаторы
и, если успеем, диоды
Вот уже несколько дней вся научная страна с интересом смотрела по телевизору, как профессор Чайников сражается с электричеством. Смотрели академики, профессора, кандидаты наук, инженеры- практики. И у многих кое-что прояснялось. И не просто прояснялось, а явно сдвигалось с места. Такова была сила его ученого напора.
В этот раз профессор пришел в лыжных ботинках. Он очень стеснялся, прятал ногу за ногу. А зря, потому что ботинки редко показывают по телевизору. Только тогда, когда их усиленно прячут. Но скоро он успокоился и начал:
— Дорогие ребята, будущие ясные умы! В прошлый раз мы остановились на катушке с проводами и на конденсаторе. Безобразие! Я просил маленькую катушку. Я просил маленькую батарейку! Где все это?
Работники телестудии растерялись, потом сказали:
