— Значит, снежные барсы тоже не вымерли? — предположил он.
— Совершенно верно, — кивнул Ефрат.
— И, выходит, брат Нимрод?..
— Да. Он — снежный барс, самый настоящий.
— Это вы послали мне сообщение, что брат Нимрод не альбинос, — догадался Улисс.
— Я, — признался Ефрат. — Хоть и не должен был вмешиваться в ход событий. Но мне очень захотелось послать вам письмо, поэтому я рассудил, что это не против судьбы.
— А информацию о нас вы получали через Марио, — продолжал вслух размышлять Улисс. — Марио — двойной агент?
— Не совсем. Он мой агент. А на Кроликонне работает потому, что так сложились обстоятельства. Нам это пошло только на пользу.
— Да, теперь многое становится понятно… — сказал Улисс. — Как же на самом деле зовут Марио?
— Это не важно, — ответил Ефрат. — Ему понравилось быть Марио, и он хочет, чтобы его продолжали так называть.
Улисс хлопнул ладонью по подлокотнику.
— Но зачем это все?! Что вам от меня нужно?!
— Мне нужно, чтобы исполнилось пророчество и свершилось то, что предназначено судьбой, — ответил тигр. — Без вас это невозможно. Вы — Ищущий Лис!
Улисс не ответил, и Ефрат продолжил:
— Вы с самого начала казались Ищущим Лисом, однако оставались некоторые сомнения. Но ваша последняя выходка с раздачей карты их развеяла. Так глупо, но правильно, мог поступить только Ищущий Лис!
— Мне кажется, теперь я понимаю еще меньше, чем раньше, — признался Улисс.
— О… Это моя вина, — извиняющимся тоном сказал тигр. — Мне следовало объяснить все по порядку.
— Еще не поздно, — заметил Улисс.
— Речь пойдет о Сверхобезьяне, — начал тигр. — Скажите, Улисс, что вы думаете о его приходе?
— Даже не знаю… — замялся Улисс. — Сам я в это не верю, но не отрицаю, что всякое может произойти.
— Может произойти… — с загадочной улыбкой повторил Ефрат. — Улисс, будьте добры, дайте чеканку. Это ведь она в свертке, верно?
— Да. — Улисс протянул ему чеканку. Тигр бережно ее принял, провел лапой по краям и сказал:
— Если вы не против, я оставлю ее себе. Да и вам она уже не понадобится.
— Разумеется! — ответил Улисс. — Ведь это же ваша чеканка, она из склепа Уйсуров. Создана вашими предками.
— Нет… Не моими. Ее сделали не тигры.
— Обезьяны? — предположил Улисс.
Ефрат покачал головой.
— Нет. Снежные барсы.
— Барсы? — удивился Улисс. — Не ожидал!
— Вы ведь так и не нашли информации, верно?
— Не нашел.
— А почему же не спрашиваете меня, что здесь изображено?
— Жду, когда вы сами расскажете, — ответил Улисс. — Наверняка ведь расскажете.
Тигр тихо засмеялся.
— Расскажу. Вы ведь узнали Сверхобезьяна, верно?
— Так это все-таки Сверхобезьян… Но откуда? Разве в те времена о нем уже знали? И разве это не обезьянья вера?
— Теперь уже обезьянья. Но изначально это была вера снежных барсов. И наша тоже, хоть и иначе.
Такого Улисс никак не ожидал.
— Как ваша? Тогда почему не Сверхтигр или Сверхбарс?
— Потому что это была бы ложь. Сверхобезьян внешне похож именно на обезьяну. Об этом говорится во всех древних откровениях и пророчествах, — пояснил Ефрат.
— Но ведь он необязательно будет происходить именно от обезьяны! Сектанты говорят, что им может стать любой зверь.
— Глупости, — отмахнулся тигр. — Обезьяны переняли древнюю религию и нагородили вокруг нее всякой ерунды, чтобы привлечь побольше народу. Самое смешное — они и сами со временем поверили в эти фантазии.
— Это радует, — сказал Улисс. — А то тут некоторые утверждали, что им во сне являлся Сверхобезьян, похожий на меня.
Тигр улыбнулся.
— Улисс, могу заверить, что вы — не Сверхобезьян. Не сомневайтесь. А сны… На то они и сны, чтобы мы не до конца их понимали.
— Мне еще вот что не ясно, — сказал Улисс. — Почему нигде нет никакой информации о том, что саблезубые тигры и снежные барсы верили в Сверхобезьяна?
— Потому что все предания передавались устно. Писать о Сверхобезьяне было запрещено. Улисс, вы же знаете, какой силой обладает написанное слово! Мы не писали о Сверхобезьяне, чтобы ненароком не приблизить его приход, а барсы — наоборот, чтобы случайно ему не воспрепятствовать.
Улисс не ответил. Тигр Ефрат задумчиво посмотрел на огонь и продолжил:
— Видите ли, Улисс, Сверхобезьян — не миф, и не легенда. Он — будущее. Во всех этих мирах, — тигр кивнул в сторону аквариума, — есть жизнь. Цивилизация животных, как у нас. Сверхобезьян явится в один из этих миров и уничтожит звериную цивилизацию.
— Но зачем? — удивился Улисс.
Старик вздохнул.
— Разве вы еще не поняли? Сверхобезьян — не существо. Это новый вид. Более сильный, более развитый. Мир Сверхобезьянов сменит мир зверей, как когда-то цивилизация животных сменила цивилизацию насекомых. В мире Сверхобезьяна животные деградируют до уровня примитивных бессловесных тварей. Сектанты этого не понимают! Они думают, что тех, кто будет верно служить Сверхобезьяну, он возвеличит. Какое заблуждение! Сверхобезьян возвеличит только самого себя!
— Это просто эволюция… — тихо заметил Улисс.
Тигр покосился в сторону гостя.
— И поэтому мы должны смириться с гибелью всего, что нам дорого? Вы думаете, Сверхобезьян построит мир лучший, чем наш? Нет! Что хорошего может создать тот, кто накапливает и использует знания быстрее, чем учится? А даже если его мир и будет неплох… Это не наш мир! Наш — проще, добрее… Я люблю его. Улисс, вы готовы покинуть свой дом ради того, чтобы в нем поселилось какое-то более развитое существо? Сказали бы — «что поделать, это эволюция», и ушли?
— Нет, — ответил Улисс. — Мне бы это не понравилось.
— Вот именно! Саблезубые тигры поставили своей целью не допустить приход Сверхобезьяна. — Тигр резко наклонился к собеседнику. — Он придет только в один мир, Улисс. В один из тех, что вы видели в аквариуме. Никто не знает, в какой. И во всех его попытаются не впустить. Падет самый слабый, самый неуверенный в себе. Это чудовищная лотерея судьбы, мой друг. Я не хочу, чтобы жертвой оказался именно наш мир.
Ефрат снова откинулся на спинку кресла.
— Снежные барсы и стали первой сектой Пришествия Сверхобезьяна. Они полагали, что под его властью станут высшим видом среди животных. Именно это и было главной причиной наших войн. Записей нет, поэтому современная история ничего об этом не знает. Кстати, этой чеканки тоже быть не должно. Ее создали по приказу одного барса-военачальника, решившего, что он может преступить запрет на
