Книга Б. Лиддел Гарта противоречива. В ней прослеживаются основные тенденции современной буржуазной историографии – кризис ее методологии, подчинение целям идеологии и политики антикоммунизма. Автор обнаруживает несостоятельность в анализе взаимосвязи политики и войны – коренной проблемы исследования истории войн и военного искусства. Враждебное социализму кредо автора, неуважительное отношение к трудам советских историков подавляют его профессиональную эрудицию, сталкивают его на путь антисоветских домыслов, искажающих характер второй мировой войны и великие освободительные цели, которые отстаивали в ней Советское государство и все прогрессивные силы мира.
Автор отрицает закономерность исторического развития и решающую роль в нем народных масс, по существу, игнорирует национально-освободительную борьбу народов колониальных и зависимых стран в годы второй мировой войны и движение Сопротивления. Весь исторический процесс он фактически сводит к действиям политиков, дипломатов и полководцев. Очевиден англоцентризм книги, преувеличение роли Англии во второй мировой войне, стремление представить события, вращающимися вокруг оси британской политики. В тех случаях, когда автор в силу непреложности фактов вынужден делать шаг навстречу исторической правде, невыгодной его мировоззрению (например, в оценках предвоенной политики английского правительства, варварских атомных бомбардировок Японии), он неизменно останавливается на полпути, скрупулезно охраняя интересы империализма.
Вместе с тем книга Б. Лиддел Гарта, публикуемая с незначительными сокращениями, содержит обширные сведения, касающиеся операций англо-американских войск, ряд объективных оценок противника и теоретических рассуждений о взаимодействии факторов силы и пространства в войне, роли массированного применения танков и авиации. Советский читатель, несомненно, найдет в книге фактический материал, представляющий, при критическом его анализе, значительный интерес для изучения истории второй мировой войны.
Полковник О. А. Ржешевский.
Часть I. ПЕРЕД ВОЙНОЙ
Глава 1. КАК БЫЛО УСКОРЕНО НАЧАЛО ВОЙНЫ
1 апреля 1939 года мировая пресса сообщила, что кабинет Чемберлена, отказавшись от политики умиротворения и самоизоляции, дал клятвенное обещание в интересах обеспечения мира в Европе защищать Польшу от любой угрозы со стороны Германии.
Однако 1 сентября гитлеровские полчища перешли границу Польши. Двумя днями позже, после бесплодных требований к Гитлеру вывести войска, Англия и Франция вступили в войну. В Европе началась вторая мировая война.
Западные союзники вступили в войну с двоякой целью. Во-первых, им необходимо было выполнить свои обещания по сохранению независимости Польши; во-вторых, устранить потенциальную угрозу для самих себя и таким образом обеспечить собственную безопасность.
Прежде чем рассматривать причины возникновения войны, уместно суммировать ее последствия. Понимание результатов войны поможет более реалистично изучить вопрос о причинах ее возникновения. В ходе Нюрнбергского процесса достаточно было утверждать, что в развязывании войны и во всех ее последствиях виновата исключительно гитлеровская агрессия. Однако это слишком простое и поверхностное объяснение.
Гитлер меньше всего хотел начинать еще одну «большую войну». Народ Германии и особенно немецкие генералы не были готовы пойти на подобный риск: их пугал опыт первой мировой войны. Подчеркивать этот важный факт – не значит пытаться оправдать свойственную Гитлеру агрессивность или агрессивность многих немцев, с готовностью последовавших за фюрером. Однако Гитлер, несмотря на свою в высшей степени неразборчивость в средствах, долгое время был осторожен в достижении своих целей. Военное руководство в еще большей степени опасалось любого шага, который мог бы привести к всеобщему конфликту.
После войны была захвачена значительная часть немецких архивов, и, таким образом, появилась возможность для их изучения. Эти документы свидетельствуют о серьезных опасениях и глубоком неверии немецких руководителей в способность Германии вести «большую войну».
Когда в 1936 году Гитлер решил оккупировать демилитаризованную зону в Рейнской области, немецкие генералы были встревожены этим обстоятельством и той реакцией, которую мог вызвать такой шаг у Франции. В результате их протестов в Рейнскую область были направлены лишь небольшие силы, которые можно считать «соломинками на ветру». Когда Гитлер захотел послать войска в Испанию, чтобы помочь Франко в гражданской войне, немецкие генералы вновь запротестовали против этого рискованного шага, и фюрер согласился ограничить помощь Франко. Однако Гитлер не посчитался с опасениями военных руководителей относительно вторжения в Австрию в марте 1938 года.
Когда некоторое время спустя Гитлер вознамерился оказать нажим на Чехословакию, чтобы вернуть Судетскую область, начальник генерального штаба генерал Бек составил проект меморандума, где утверждал, что агрессивная экспансионистская программа Гитлера, несомненно, вызовет мировую катастрофу, гибельную для Германии. Этот проект был зачитан на совещании высших военных руководителей и с общего согласия отправлен Гитлеру. Однако фюрер не проявил никаких признаков изменения политики, и начальник генерального штаба подал в отставку .
Гитлер пытался убедить своих генералов в том, что Англия и Франция не будут воевать за Чехословакию. Генералы же были весьма далеки от веры в это и, чтобы предотвратить войну, решили организовать военный переворот, арестовать Гитлера и других нацистских руководителей.
Однако опора из-под их контрплана была выбита, поскольку Чемберлен уступил необузданным требованиям Гитлера относительно Чехословакии и совместно с Францией согласился оставаться в стороне, пока эта несчастная страна подвергалась расчленению и разоружению.
Для Чемберлена Мюнхенское соглашение означало «мир для нашего времени». Для Гитлера это был дальнейший и более внушительный триумф не только над его иностранными противниками, по и над собственными генералами. После того как все их опасения Гитлер раз за разом опровергал победами, одержанными без всякого сопротивления и совершенно бескровно, немецкие генералы потеряли и уверенность, и авторитет. А сам Гитлер, естественно, стал чрезмерно уверен в постоянном и легком успехе.
