любовью приближаемую дальность.
Киев 18.06.99 10.41
x x x
Гордыня наказуема. Вспаривший
над якобы бессмысленной толпой
наказывается самим собой -
нет палача, который был бы ближе.
И рухнув не с небес – а с драной крыши
того, что пьяно и с заносчивой тоской
сооружалось, он за смысл глубокий свой
берется, некий зов как будто слыша
откуда-то – опять же! – изнутри.
И, суть свою до смерти уморив,
влачит он видимость существованья,
которое и без того давно,
как водится у нас, обречено,
пока оно совместностью не станет.
19.06.99 09.39
x x x
Солисты сходят с надоевшей сцены,
но рампа прошлого сияет им,
по-прежнему возвышенно-шальным,
по-новому роскошно-вдохновенным.
И древность устанавливает цены
на то, что не товар, а сизый дым,
но запах чей душе необходим
всегда, везде и всем, и непременно.
Ах, боже мой, как много значит дрожь,
в которую тебя бросает, сплошь
забытое уже совсем иными!
И так смешон заносчивый другой,
звук не умеющий добавить свой
в уже для всех назначенное имя!
Киев 20.06.99 12.12
x x x
Ах, эта музыка и дней скороговорка,
которую нам, грешным, не понять,
и лета смысл как самого огня,
и неба в даль распахнутые створки.
Растительны секунды. Соком горьким,
когда они, обвив собой меня, поят
с листков – надежды, что звенят
буддийским колокольчиком.
И только во мне подвластных мыслях время – рай,
где, хочешь, с вечностью самой играй,
а хочешь, – задержись навек в мгновенье,
держа свой путь по лучшей из дорог,
которую ты славно выбрать смог,
не очерняя жизни, вдохновенно…
Киев 21.06.99 10.47
x x x
Читая листья, люди лето чтят
и возникает в воздухе соборность,
идет работа ласковая, спорясь,
у мыслей, так похожих на утят,
что вырастут и в небе полетят,
забыв о том, что есть на свете скорость,
что редок здесь патрон, который холост,
и слишком густ живых мишеней ряд.
Играет гаммы бог на флейте утра.
Простор старательными снами убран -
не осознать сознанье Естества
и не осмыслить вечные законы
до самого конца… Листок зеленый
читает нас, мой друг. И мысль – жива.
Киев 09.19
x x x
Хочу в ямбические травы
упасть, как будто в глубину,
чтоб времени в глаза взглянуть
и в жизни кое-что исправить.
Лесные мысли сладко правы,
и нет сомнений, и вину
суть искупает, чтоб уснуть
могло сознание… Отравлен
пластмассовым цветочком мир,
и нужно, чтобы каждый миг
был деревом наполовину, -
иначе замутненный пруд
одни кикиморы займут
и новый век затянет тиной.
Киев 23.06.99 11.39
x x x
Стремительны цветы – так быстро вянут.
Быстр и покой, недолговечный брат
тому, кто сменам жизненным не рад, -
у полюбивших их он постоянней.
Экспресс безостановочен. Не станет
самой Земли, но мчать вагонный ряд
куда-то будет дальше, – все стремят
законы бытия. И думать странно
о вечности, о тайнах тех времен,
в которых мир уже не населен
людьми, деревьями и муравьями,
времен, где все уже давно не то,
где даже их нет,
так же, как простой недели,
вновь изобретенной нами.
Киев 24.06.99. 10.46
