она поражает преимущественно людей со слабым умственным развитием. Хотя радикальные средства борьбы с абстракционизмом нашли довольно быстро. Они назывались 'Здравый смысл', 'Убийственный смех' и 'Хороший вкус'.
Так вот: абстракционизм добрался и до планеты Линиабетта. А вскоре после этого Талкуацетл заперся в своем каплевидном коттедже и в течение месяца никуда не выходил.
К концу этого срока странным поведением Талкуацетла заинтересовались члены Комиссии Высшего Совета. С их стороны это было вполне естественным. Пожалуй, им следовало расшевелиться пораньше. При всей своей симпатии к Талкуацетлу не могу не сказать: закон есть закон. Раз тебя осудили на безделье- изволь быть человеком порядочным и бездельничай с надлежащей добросовестностью. Так что некоторую, мягко выражаясь, беззаботность Комиссии нельзя не назвать заслуживающей порицания. Талкуацетл за месяц добровольного заточения мог натворить уйму полезных дел. Ну, мне-то что? Вам уже известно мое отношение к Талкуацетлу, и я, разумеется, только рад короткой передышке, которую он получил.
Словом, к концу месяца в коттедж Талкуацетла заявилась довольно агрессивно настроенная компания из шести линиабеттцев во главе с тем Старшим, что в свое время, на Земле, вынес ему приговор.
- Немедленно открой дверь! - категорически засигналили они в один голос.
Странный лязг, доносившийся изнутри, стих.
-А-га...-Члены Комиссии глубокомысленно переглянулись.
В этот момент послышался грохот, и сквозь стены прорвалась яркая вспышка светового излучения. Она выражала крик боли.
- Он явно занимается каким-то серьезным делом! возмущенно просигналил один из линиабеттцев.
- Может быть, просто упал утюг? - высказал предположение другой.
- Я знаю! Он делает Машину Времени, чтобы удрать в прошлое! Там не знают, что у него в голове ветер! Там он станет работать в свое удовольствие!.. Ну, я ему покажу, где раки зимуют...
Так во всеувидение просигналил Старший линиабеттец. Он был самым кровожадным, ибо помнил еще те годы, когда ва Линиабетте наказывали без суда и следствия, и не мог избавиться от прежних настроений.
Дружно навалившись на дверь, члены Комиссии взломали ее и остановились, пораженные.
Посреди комнаты возвышалось непонятное сооружение из пустых баллонов из-под азота, кучи мыльных пузырей и обломков старых летательных апнаратов. В общем, это было нечто чудовищное. Рядом стояла стремянка, а на ней сжался в комочек до смерти перепуганный Талкуацетл.
- Чем ты занимаешься? - свирепо просигналил Старший линиабеттец.
- Я... я того... этого... Я, честное слово, не хотел.. Как-то так... само собой...
- Отвечай!
-- Я больше не буду!
- Ничего не понимаю, - озадаченно просигналил один, из членов Комиссии, с ужасом глядя на непонятное сооружение.
- Он спятил! - решил второй.
- Отвечай, или в двадцать четыре часа... - Старший линиабеттец был непреклонен.
Талкуацетл понял-от расплаты не уйти. Жалобно, путаясь в длине излучаемых волн, он рассказал все.
Да, он нарушил Закон и обманул Высший Совет. Он знает, что преступление его велико, но просит снисхождения-ведь целых сто лет он не занимался ни одним, пусть самым маленьким, общественно полезным делом. Сейчас он отвел душу. Ему стало легче. И он чувствует, что теперь сможет некоторое время держаться.
- Некоторое время! -обозлился Старший линиабеттец- - Какова наглость!
- Но что же ты все-таки делал?-недоуменно спросил один из членов Комиссии.
Удивительное дело: в гамме страха, мольбы и отчаяния, которые непрерывно излучал Талкуацетл, вдруг промелькнуло что-то вроде горделивой скромности.
- Это, - принялся объяснять он, - скульптура. Я решил стать скульптором и за месяц работы создал это ультрасовременное произведение. Мне кажется... конечно, Может, я ошибаюсь... Думаю, оно удалось... Оно называется 'Девушка-землянка на реке'.
Комиссия ошеломленно молчала. Потом раздался дружный хохот по-линиабеттски - каскады разноцветных световых излучений.
- Как,-захлебывался суровый Старший линиабеттец,-этот бред сумасшедшего, эту кучу хлама ты называешь 'произведением'? 'Оно' изображает те очаровательные существа под названием 'девушка', которых мы видели на Земле?! Нет, парень, Талкуацетлом ты был, Талкуацетлом останешься. Эту дикую стряпню ты называешь 'делом', 'работой'? Можешь преспокойно хоть круглые сутки заниматься своей чепухой! Ты не нарушил Закона! Можешь остаться на Линиабетте.
И Комиссия, все еще трясясь от сдерживаемого хохота, удалилась. Талкуацетл остался на стремянке. Он был оскорблен в лучших чувствах. Но потом, горько усмехн.увшись, просигналил в пространство:
- Нет, Линиабетта еще не доросла до моего искусства!
III
'Это был отсталый народец, загромоздивший свой быт множеством ненужных вещей. Я долго не мог понять, что заставляет обитателей этой планеты жить подобным образом, пока не догадался: причина - в недостаточном умственном развитии'.
(Из воспоминаний Талкуацетла).
Еще до того, как Талкуацетл прилетел на Землю вторично, чтобы остаться у нас навсегда, с ним случилась очередная неприятность. Да, я бы, пожалуй, не смог назвать объективным человека, который взялся бы утверждать, что Талкуацетлу везло в жизни! Как-то в минуту, располагающую к откровенности, он невесело просигналил мне:
- Знаешь, по-моему, неприятности использовали четвертое измерение и забрались в мое будущее, чтобы подстерегать там на каждом шагу...
Впрочем, был просвет и в горестной судьбе маленького линиабеттца. Увы, он оказался недолгим. Как вы помните, Талкуацетлу запретили заниматься каким бы то ни было полезным, нужным, важным делом. От окончательного обалдения его спасло увлечение абстракционизмом- Линиабеттцы-народ серьезный- справедливо -рассудили, что он не нарушил Закона. Пусть стряпает свои, с позволения сказать, скульптуры сколько его душе угодно. Кому они нужны?
Дорвавшись до 'дела', Талкуанетл развил бурнейшую деятельность. Нашла выход энергия, накопившаяся за сто лет вынужденного ничегонеделания. Это и погубило Талкуацетла. Вскоре весь его каплевидный коттедж был доверху завален кошмарными абстракционистскими скульптурами. Линиабеттцы- дошкольники старались обходить жилище новоявленного представителя модернистского искусства стороной-иначе их мучали по ночам дикие сны.
Итак. коттедж был забит произведениями Талкуацетла, и он начал складывать их штабелями прямо на улице. Линиабетта - маленькая планета, а Талкуацетл оказался сказочно плодовит. Его скульптуры валялись на площадях, улицах, в переулках. Линиабеттцы, спешащие по своим линиабеттским делам, то и дело спотыкались о какую-нибудь 'Мечту в полночь' или 'Мое кредо'. Их раздражение требовало выхода, и понемногу на планете стaла возрождаться давно изжитая дурная привычка-линнибеттцы вполголоса, но довольно часто чертыхались.
Наконец чаша терпения переполнилась. Талкуацетлом вновь занялась Комиссия Высшего Совета. Она заседала три дня и три ночи. Линиабеттцы гордятся своим чрезвычайно развитым чувством справедливости.
И вот настала минута величайшего торжества для сурового Старшего линиабеттца, который был особенно нетерпим к Талкуацетлу.
- Судьба твоя, Унеговголовеветер, решена. Отныне и навсегда ты изгоняешься с нашей планеты. Ты не хотел разумной и красивой жизни. Так отправляйся на Линиагамму. Народ этой планеты находится на каучуковой стадии своего исторического развития. Как известно, это - одна из низших стадий. А поскольку быть таким, как ты, значит отставать от умственного уровня линиабеттцев,-там для тебя самое подходящее место. Я сказал!
Горько дрожало световое излучение Талкуацетла.
Он не просил пощады, зная всю безнадежность такой попытки. Он просто всхлипывал. Но каменное
