— Извини! — крикнула я, надеясь, что меня услышат в таком бедламе, и замерла в изумлении.
Черт возьми, потрясный мистер Капитан пиратов! Где он был последние три недели? А там, откуда он взялся, есть еще такие?
Я торчу в этом городе уже три недели, но его ни разу не видела. Я бы запомнила. Может, и постаралась бы вести себя по-другому. Краснея, я отпустила подол и сразу же прикрыла ладонью вырез. Господи, да у меня все наружу, как у проститутки! На парне был блестящий черный пиратский костюм, в вырезе воротника виднелся кулон с серым камнем. Маска а-ля Зорро закрывала верхнюю часть лица, широкие шелковые завязки спускались на спину и мешались с волной роскошных черных волос. Он был выше меня почти на полголовы, и, оглядывая его подтянутую фигуру, я гадала, где он так накачался.
«Уж наверняка не на репетиционной базе и не в классе миссис Фейрел, учительницы обществознания», — думала я, глядя, как пляшут по нему разноцветные огни.
— Прошу прощения, — сказал незнакомец и взял меня за руку. У меня перехватило дыхание, но не от его прикосновения. У этого парня был не местный акцент. Он произносил слова медленно и мягко, но с изысканной отчетливостью — похоже, вкус у него что надо. В его речи мне послышались звон бокалов и тихий смех под шум волн на пляже — эти звуки успокаивали и почти всегда убаюкивали меня.
— Ты не отсюда! — брякнула я и наклонилась к нему поближе, чтобы лучше слышать.
Парень улыбнулся еще шире. Его смуглая кожа и темные волосы были для меня почти как целительный бальзам, такие непривычные среди бледнолицых и светловолосых обитателей Среднего Запада — этой тюрьмы, в которой я томилась.
— Я здесь на время, — отозвался парень. — Можно сказать, учусь по обмену. Как и ты. — Он огляделся с презрительным видом. Вокруг нас все танцевали — с ритмом у них была беда, а с оригинальностью и подавно. — Сплошные коровы, а?
Я засмеялась. Но только бы он не подумал, что я какая-нибудь тупица.
— Точно! — едва не заорала я и потянула его к себе, чтобы перекричать шум. — Но я не по обмену учусь. Я из Флориды. Мама живет там на Западном побережье, а я застряла тут с папой. Полный ужас, правда? А ты хотя бы уедешь домой.
Кстати, откуда ты, мистер Потрясный Пират?
Словно из глубин его памяти поднялся и долетел до меня сырой, чуть затхлый запах отлива. Может, кому-то он и не по душе, но я едва не расплакалась. Я скучала по своей старой школе. По своей машине. По друзьям. И с чего мама так на меня разъярилась?
— Да, домой, — повторил незнакомец с одурманивающей улыбкой и кончиком языка облизнул губы. — Давай отойдем. Мешаем им… ну, танцевать.
Мое сердце забилось сильнее. Двигаться не хотелось. А вдруг он уйдет или, еще того хуже, кто- нибудь возьмет его под руку да и уведет?
— Потанцуем? — робко предложила я. — Музыка непривычная, но ритм хороший.
Он расплылся в улыбке, и от облегчения мое сердце снова застучало быстро-быстро. О боже! Кажется, я ему нравлюсь. Он выпустил мою руку, отступил на шаг и…
На мгновение я забыла обо всем и просто смотрела. Нет, никакого выпендрежа, совсем наоборот. Закружи он меня так, что я вытерла бы тут все полы подолом, это смотрелось бы не так впечатляюще. Но он двигался медленно.
Поймал мой взгляд — глаза у незнакомца были серо-голубые, — улыбнулся из-под своей загадочной маски и протянул мне руку. Я перевела дыхание, мои пальцы скользнули в его теплую ладонь, и он вовлек меня в свой танец.
Музыка стала основой, на которой он выводил узор, а я изо всех сил старалась от него не отставать. Покачиваясь, мы поворачивались на каждый второй удар. Я расслабилась и просто танцевала; не думать было даже проще. Бедра и плечи двигались легко и послушно — и во мне начало расти какое-то волнение.
Все вокруг по-прежнему быстро дергались, а мы танцевали медленно, все ближе друг к другу, глаза в глаза. Я все наполнялась уверенностью и наконец позволила незнакомцу вести, пока бьется музыка и мое сердце вместе с ней.
— Здесь меня обычно зовут Сетом. — Он чуть не загубил этот чудесный миг, но потом его рука нежно обвила мою талию, и я склонилась к нему. О да. Так-то лучше.
— Мэдисон, — представилась я. Мне нравилось танцевать медленнее всех. Но от грохота быстрой музыки сердце летело вскачь, и в этом слиянии крайностей танец казался еще более дерзким. — Я тебя раньше не видела. Ты выпускник?
Пальцы Сета на легкой ткани моего платья напряглись, а может, он просто притянул меня еще ближе.
— И лучший в классе. — Он наклонился ко мне, чтобы не кричать.
Отблески цветных огней играли на его лице и фигуре. Я словно летала. Да Джош яйца выеденного не стоит! Вот это, я понимаю, бал!
— Тогда ясно, — я запрокинула голову, чтобы заглянуть Сету в глаза и понять, о чем он думает. — А я младше.
Он улыбнулся, не разжимая губ, и я почувствовала себя маленькой девочкой под надежной- пренадежной защитой. Улыбка расползлась до ушей. На нас уже глазели, вокруг то и дело оборачивались и останавливались. Надеюсь, Джош смотрит как следует. Назови-ка меня теперь стервой!
Руки Сета скользили по моей талии легко, нетребовательно. Он позволил мне танцевать, как хочу, и я дала себе волю: все больше страсти в каждом движении. В здешнем захолустье такое видели только по телевизору! Губы мои дрогнули. Вот он, Джош, и с ним тот морячок, с которым они все это время болта ли. Джош побелел от злости, я жеманно улыбнулась ему.
— Пусть знает, что ты не с ним, да? — желание послышалось в голосе Сета, и я тут же перевела взгляд на него. — Он тебя обидел, — продолжал загадочный пират, и мой подбородок покалывало от прикосновения его смуглых пальцев. — Пусть увидит, что потерял.
Еще мгновение я колебалась, — конечно, это будет уж очень зло, — но потом неожиданно для себя кивнула.
Сет медленно остановился и плавно притянул меня к себе. Он хотел меня поцеловать. Точно. Это было видно по каждому его движению. Сердце заколотилось, я запрокинула голову, чтобы наши губы встретились. Вокруг останавливались посмотреть на нас, одни смеялись, другие завидовали. Я закрыла глаза и чуть качнулась, чтобы поцелуй длился в танце.
Этого-то мне и надо было. Там, где мы касались друг друга, меня омывали волны жара, разливаясь по всему телу и поднимаясь вновь, ведь Сет прижимал меня к себе все крепче. Никто никогда так меня не целовал, и я боялась дышать, чтобы не разрушить очарование. Мои руки лежали на талии Сета, и я тоже прижималась к нему, а он поддерживал ладонью мой подбородок и обнимал меня так бережно, словно я могу разбиться. На вкус он был как дым от костра. Мне хотелось еще — но нет, я-то знаю, что к чему.
В груди у Сета будто тихо пророкотал далекий-далекий гром. Объятия сделались еще жарче, и я вся задрожала. Это был уже совсем другой поцелуй.
Я в смятении отстранилась, и хотя задыхалась, но голова была ясная, я даже повеселела. В страстном взгляде Сета мелькнуло легкое удивление, он не понимал, почему я отстранилась.
— Это же только игра. Теперь он будет мудрее. И ты тоже. Не стоит из-за него страдать.
Цветные огни бешено вертелись, музыка все гремела, безразличная к нашему поцелую. Все стало другим, но изменилась только я. Моя рука по-прежнему лежала на талии Сета. Я наконец отвела от него взгляд. На щеках Джоша выступили красные пятна, он явно злился.
Я вскинула брови, взяла Сета под руку и сказала:
— Пойдем.
Вряд ли кто-нибудь решится бросить мне вызов теперь. Только не после этого поцелуя.
Я уверенно шагнула вперед под руку с Сетом. Толпа расступилась перед нами, и я почувствовала себя королевой. Музыка грохотала по-прежнему, но все смотрели, как мы шествуем к оклеенным коричневой бумагой дверям — они должны были изображать дубовые двери замка.
«Плебеи», — подумала я, когда Сет распахнул дверь и прохладный воздух из коридора ударил мне в лицо. Дверь за нами закрылась, и музыка стала тише. Я шла, стуча каблуками по кафелю, потом замедлила
