И когда Эрик прошептал свое проклятье, я задрожал, услышав, что он шепчет.
И вновь мой умирающий брат посмотрел на меня и дотронулся до цепочки на шее.
— Камень… — с трудом произнес он. — Возьми его в центр Лабиринта, поднеси к одному глазу. Сконцентрируйся… и смотри в него, как в окно… Попытайся… спроецировать себя… внутрь. Ты не исчезнешь, но поймешь… как им пользоваться.
— Как?… — невольно вырвалось у меня, но я тут же прикусил язык. Он ведь уже объяснил, что надо сделать. Зачем же лишать человека драгоценных секунд жизни, задавая дурацкие вопросы.
Но Эрик понял, что я имел в виду.
— Записки Дворкина… под камином… в моей…
Он зашелся во втором приступе кашля, и кровь хлынула у него из носа и ушей. Внезапно он сел, набрав полную грудь воздуха, и глаза его бешено засверкали.
— Попробуй найти себе оправдание, как это удалось мне, ублюдок! — вскричал он и, бездыханный, упал мне на руки.
Несколько секунд я держал его тело, затем бережно опустил на землю. Я закрыл ему глаза, почти машинально сложил его руки на груди поверх потухшего Камня Правосудия, который мне не хотелось сейчас забирать. Потом я встал и накрыл Эрика плащом.
Повернувшись, я понял, что взгляды всех присутствующих устремлены в мою сторону. Я увидел множество знакомых и незнакомых лиц… людей, которые смотрели, как однажды вечером меня, закованного в цепи, привели и усадили за праздничный стол.
Нет. Сейчас не время вспоминать прошлое. Надо выкинуть эту дурь из головы… Стрельба прекратилась, и Ганелон сыпал приказами, пытаясь навести в отряде хоть какой-то боевой порядок.
Я пошел вперед.
Мимо эмберийцев, живых и мертвых, мимо Ганелона и мохнатых существ. Я взобрался на вершину горы и посмотрел вниз.
В долине кипела битва: ряды кавалерии накатывались один на другой, словно волны бушующего моря, пехотинцы копошились, как муравьи в муравейнике.
Я достал колоду, вытащил карту Бенедикта и через несколько мгновений увидел его самого, все на том же черном коне с красной гривой и красным хвостом. Мой старший брат был в самой гуще сражения, и, невольно любуясь его отточенными молниеносными движениями, я молчал, не желая ему мешать.
— Жди, — коротко бросил он, почувствовав контакт.
Двумя ударами шпаги он сразил и своего противника, и его лошадь и стал постепенно отъезжать в сторону. Я заметил, что Бенедикт пользуется удлиненными поводьями с петлей на конце, накинутой на культю правой руки. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем ему удалось выбраться в более или менее безопасное место. Остановившись, он посмотрел на меня, явно пытаясь разглядеть, что происходит за моей спиной.
— Да, я на высотах, — сказал я в ответ на его невысказанную мысль. — Мы победили. Эрик пал в сражении.
Он продолжал молча на меня смотреть. На лице его не дрогнул ни один мускул.
— Мы победили потому, — пояснил я, — что мой отряд был вооружен автоматическими винтовками. Мне наконец удалось найти, вещество которое заменяет порох в Эмбере.
Бенедикт прищурился и кивнул. Он сразу понял, что это было за вещество и откуда оно взялось.
— Нам надо многое обсудить, — заметил я, — но первым делом необходимо уничтожить врага. Если ты не прервешь контакт, я пошлю тебе несколько солдат с ружьями.
Он улыбнулся и произнес одно слово:
— Поспеши.
Я громко позвал Ганелона, который тут же откликнулся. Оказывается, он стоял всего в нескольких шагах позади меня. Я приказал ему построить наш отряд в цепь и привести сюда. Он кивнул и побежал по склону горы, на ходу отдавая распоряжения.
— Бенедикт, — нарушил я затянувшееся молчание, — Дара здесь. Ты не заметил, но она шла за тобой по отражениям от самого Авалона. Я хочу…
Губы его раздвинулись в недоброй усмешке.
— Да кто такая эта Дара, в конце концов?! — крикнул он. — Ты все время о ней говоришь, а я никогда о ней не слышал! Скажи мне! Я требую ответа!
Я слабо улыбнулся и покачал головой.
— Притворяться бессмысленно, Бенедикт. Я все знаю. Не бойся, я никому не сказал, что она твоя праправнучка.
Рот его невольно открылся, а глаза расширились от изумления.
— Корвин… Либо ты сошел с ума, либо жестоко ошибаешься. У меня нет никакой праправнучки. И никто не мог идти за мной по отражениям по той простой причине, что Джулиан срочно вызвал меня в Эмбер, и я, естественно, воспользовался его картой.
Ну конечно. Почему же я сразу не поймал Дару на вранье? Единственным оправданием мне служило то, что я был слишком занят мыслями о предстоящем сражении. Действительно, с какой стати Бенедикту тратить время попусту, когда в его распоряжении находился куда более надежный и, главное, быстрый способ передвижения?
— Проклятье! — воскликнул я. — Она уже в Эмбере! Я позову Каина и Жерара, чтобы они помогли тебе в пересылке отряда. Ганелона тоже возьми, пусть командует под твоим началом.
Оглянувшись, я увидел, что Жерар разговаривает с несколькими придворными. Я крикнул, и, почувствовав в моем голосе отчаяние, он резко поднял голову и сразу же побежал вверх по склону горы.
— Корвин! Что случилось?! — вскричал Бенедикт.
— Не знаю! Но боюсь, что произойдет непоправимое!
Я сунул карту Бенедикта подбежавшему Жерару.
— Проследи за отправкой отряда. Рэндом во дворце?
— Да.
— На свободе или под арестом?
— На свободе, но к нему приставлена охрана. Эрик не доверяет… не доверял ему.
Я повернулся.
— Ганелон, — приказал я, — делай то, что скажет Жерар. Он отправит тебя в долину. Проследи, чтобы наши ребята выполняли все распоряжения Бенедикта. Я ухожу в Эмбер.
— Хорошо, — спокойно сказал он и пошел вместе с Жераром к солдатам, уже построенным в цепь.
Я вытащил из колоды карту Рэндома. В эту минуту наконец-то начал накрапывать обычный мелкий дождь.
Изображение на карте ожило, зашевелилось.
— Привет, Рэндом, — поздоровался я. — Узнаешь?
— Где ты?
— В горах. Половину сражения мы выиграли, и я только что послал Бенедикту людей, чтобы уничтожить врага в долине. Мне нужна твоя помощь. Я должен попасть во дворец.
— Не знаю, Корвин… Эрик…
— Эрик мертв.
— Кто его преемник?
— А ты как думаешь? Не медли, брат! Мне нужно во дворец!
Он кивнул и протянул руку. Я сделал шаг вперед. Мы стояли на балконе с белыми мраморными перилами. Небольшой сад внизу не радовал глаз обилием цветов.
Я покачнулся, и он схватил меня за руку.
— Ты ранен!
Я покачал головой, только сейчас чувствуя, как сильно устал. Несколько ночей я провел без сна, а последующие события развивались так стремительно…
— Нет, — сказал я, глядя на свою окровавленную рубашку. — Это — кровь Эрика.
