власти.
Как сказала Триль, ее мать расширит владения.
Вершина власти? Эта мысль вдруг поразила Джарлакса. Он остановился неподалеку от Нарбондели, громадной колонны, служившей в Мензоберранзане часами, и широкая улыбка разлилась по его черному лицу.
— Вершина власти? — вслух прошептал он.
Джарлакс вдруг понял, что на самом деле тревожило Триль. Она боялась, что ее мать выйдет за пределы дозволенного, забросит и без того огромные владения ради новых. Чем больше Джарлакс размышлял, тем яснее видел за всем этим другой, более глубокий смысл. Предположим, Мать Бэнр достигнет желаемого, Мифрил Халл будет завоеван, а потом придет черед Блингденстоуна, рассуждал наемник. Тогда не останется внешних врагов, угроза нападения которых до сих пор придавала непрочной иерархии дроу некоторую устойчивость.
Не поэтому ли Блингденстоун, вражье гнездо в непосредственной близости от Мензоберранзана, и смог просуществовать столько столетий? Теперь Джарлакс понимал, что своим присутствием гномы непреднамеренно цементировали ступени лестницы власти Мензоберранзана. Когда рукой подать до общего врага, внутренняя борьба дроу между собой хоть чем-то сдерживалась.
Но Мать Бэнр хотела включить в свою империю не только Мифрил Халл, но и докучливых гномов. И Триль боялась не разгрома войска дроу; не пугал ее и союз с крохотной колонией иллитидов. Она боялась того, что ее мать добьется успеха и обретет новое наследие. Мать Бэнр была старухой, древней даже по меркам дроу, а Триль — первым претендентом на место главы Дома. Останься все как есть, ее будущее было бы весьма привлекательным, но если Мифрил Халл и Блингденстоун войдут в состав владений дроу, то положение станет гораздо более шатким и непрочным. Больше не будет общего врага, и между Домами наверняка начнутся распри, а сама Триль будет привязана к верхним областям, где неизбежно придется отражать набеги союзников Мифрил Халла.
Джарлакс понял, чего добивалась Мать Бэнр, но ему было не вполне ясно, чего желала Ллос, поддерживая притязания этой женщины, одной ногой уже стоящей в могиле.
— Хаоса, — наконец решил он.
Долгое время Мензоберранзан не испытывал никаких потрясений. Некоторые Дома боролись друг с другом, но это было в порядке вещей. Два правящих Дома, До'Урден и Де Вир были уничтожены, но общее внутреннее устройство города оставалось неизменным.
— Как ты великолепна! — с восхищением произнес Джарлакс, думая о Ллос. Ему вдруг показалось, что Паучья Королева просто хочет повеселиться, устроить ставшему скучным городу основательную встряску. Неудивительно, что Триль, готовясь унаследовать трон своей матери, не находила в этом ничего забавного.
Сам большой любитель интриг, лысый наемник от души рассмеялся и бросил взгляд на Нарбондель. Жар в колонне заметно уменьшился, а это значило, что в Подземье уже была глубокая ночь. Джарлакс звонко щелкнул каблуками по камню и отправился к Келларц'орлю, высокому плато у восточной стены пещеры, где располагался самый могущественный Дом Мензоберранзана. Ему не хотелось опаздывать на встречу с Матерью Бэнр, которой он собирался дать отчет о «тайном» свидании с ее старшей дочерью.
Джарлакс прикинул, что стоит сообщить Матери, а какую информацию выгоднее всего придержать.
До чего же он любил интриги!
Глава 2
РАССТАВАНИЯ И ТАЙНЫ
После еще одной долгой бессонной ночи Кэтти-бри встала с опухшими глазами, натянула на себя одежду и вышла из спальни, надеясь, что дневной свет немного успокоит ее. С одной стороны ее густые золотисто-каштановые волосы примялись, с другой торчали, но она не обратила на это никакого внимания. Потирая усталые глаза, она чуть было не наткнулась на косяк, да так и застыла, чем-то пораженная.
Она провела пальцами по деревянной поверхности двери, не в силах справиться с тем же ощущением, что и ночью: что-то не так, неправильно. Вместо того чтобы сразу идти завтракать, она решила отправиться к Дзирту.
Девушка быстрым шагом поспешила к комнате дроу и постучала в дверь. Немного подождав, она окликнула: «Дзирт?» И, не дождавшись ответа, резко распахнула дверь. Ни кривых сабель дроу, ни его дорожного плаща не было на месте. Даже не успев удивиться этому, девушка перевела взгляд на постель. Она была убрана, а одеяла аккуратно застелены. Вроде бы ничего необычного…
Подойдя поближе, Кэтти-бри внимательно осмотрела все складочки и поняла, что кровать была застелена давно и этой ночью в ней не спали.
— Что все это значит? — вслух произнесла она, затем быстро оглядела всю комнату и вышла. Дзирт и раньше покидал Мифрил Халл, никого не предупредив, и нередко уходил ночью. Чаще всего он отправлялся в Серебристую Луну, сказочный город на востоке, всего в неделе пути от Мифрил Халла.
Но почему на этот раз Кэтти-бри было не по себе? Почему она не могла отделаться от чувства, что что-то не так? Девушка попыталась избавиться от назойливых мыслей и справиться со своими страхами. Она убеждала себя, что просто разволновалась, что после потери Вульфгара стала чересчур трястись над остальными своими близкими.
Размышляя так, Кэтти-бри брела по коридору и остановилась у другой двери. Она тихонько постучала. Ответа не последовало (хотя девушка не сомневалась, что тот, кто там живет, еще не встал), и она постучала сильнее. Из комнаты донеслось сонное мычание.
Кэтти-бри толкнула дверь и, быстро пройдя вперед, опустилась на колени перед небольшой кроватью. Она резко сдернула одеяла со спящего Реджиса, тот заворочался, а девушка стала щекотать его под мышками.
— Эй! — отчаянно натягивая на себя одеяла, вскричал пухлый хафлинг, уже вполне оправившийся после того, как побывал в лапах у Артемиса Энтрери. Сон мигом слетел с него.
— Где Дзирт? — спросила Кэтти-бри, потянув одеяло на себя.
— Откуда мне знать? — возмутился Реджис. — Я сегодня еще не выходил!
— Вставай. — Кэтти-бри сама поразилась своему резкому тону. Ей снова стало не по себе, и теперь от этого ощущения отмахнуться было труднее. Пытаясь понять, что вдруг встревожило ее, девушка обвела глазами комнату.
И увидела фигурку пантеры!
Кэтти-бри не мигая смотрела на самую дорогую Дзирту вещь. Что она делает в комнате Реджиса? И почему Дзирт ушел, не взяв статуэтку с собой? Это подтверждало нехорошие предчувствия девушки. Она перепрыгнула через кровать (Реджис тем временем натянул одеяла до самого подбородка) и схватила фигурку. Потом перескочила обратно и вновь ухватилась за одеяла, в которых упрямый хафлинг прятался, как в панцире.
— Нет! — заверещал Реджис. Он улегся лицом вниз, зарывшись головой в подушку.
Кэтти-бри ухватила его за вырез рубашки, сдернула с кровати и потащила через всю комнату, чтобы усадить на один из двух деревянных стульев, стоявших около небольшого столика. Не выпуская подушку из рук и не отрывая от нее лица, Реджис ткнулся головой в столешницу.
Кэтти-бри молча сжала уголок подушки в кулаке и рванула его на себя, так что не ожидавший ничего подобного хафлинг больно стукнулся о стол.
Ворча и постанывая, Реджис выпрямился, поглаживая пухлыми пальчиками свои мягкие упругие локоны, не растрепавшиеся даже после долгого ночного сна.
— Чего тебе? — ворчливо спросил он.
Кэтти-бри со стуком поставила на стол перед хафлингом статуэтку пантеры.
— Где Дзирт? — повторила она ровным голосом.
— Наверное, в Нижнем городе, — буркнул Реджис, проведя языком по нечищеным зубам. — Не лучше
