велосипеда, пригрозила, что если девочка их выдаст, — пусть лучше на улице не показывается.
Толя Силаев хлопнул кулаком по журналу.
— Найти бандитов! — крикнул он.
Молчаливый Гасан сверкнул загоревшимся взглядом.
— Атрэзать уши! — сказал он с легким татарским акцентом.
— Спокойно! — похлопал Буданцев в ладоши. — Все ясно: узнать фамилии и сообщить в милицию.
Он снова полистал записную книжку и слегка поморщился.
— Руководитель звена ПХД.
— Я здесь… — тяжело поднялся со стула рыхлый, какой-то весь взлохмаченный мальчик. Лицо его приняло испуганное выражение.
— Я вижу, что ты здесь! — сказал Буданцев, снимая и вновь надевая очки, что было признаком сдерживаемого неудовольствия.
— Безобразия на дворе продолжаются! — сказал он строго. — Из пятнадцати посаженных нами деревьев шесть уничтожены, два изувечены, кустарник стерт с лица земли, снова сорваны пружины с дверей на многих лестницах, на стенках можно увидеть хулиганские надписи… А в пятом подъезде совсем чудное дело: кто-то вытащил оконную раму и перебил стекла. Вот ты — руководитель звена ПХД. Скажи нам, пожалуйста, Костя, ответь: какая польза от тимуровской помощи хозяйству дома, если такому разбою не будет положен конец?
— Ох, елки-палки! — виновато вздохнул взлохмаченный мальчик. — Ну, не справиться нам, ребята… Разве за всеми уследишь? Их и не видно! Они, как лешие какие или домовые… Честное пионерское! Идешь с помощниками в обход по лестницам — все в порядке! Оглянулся — трах-бах — на стене череп с костями. Что такое? Откуда? Были здесь — ничего не было! Топаем вниз. Трах-бах! Дверь визжит — пружина сорвана. Поднимались — была цела. Мы на двор: р-а-аз — саженцы лежат, как подкошенные. А на дворе никого нет.
Он делал смешные, неловкие движения, качаясь из стороны в сторону, выставляя вперед длинные пухлые руки, словно ловил каких-то призраков. Ребята это заметили.
— А я и говорю, — обрадовался он. — Призраки и есть, привидения. Был — трах-бах… нет!
Рассказ немало посмешил собравшихся.
— Ты — странный человек, Костя! — заметил Буданцев.
— Ну, чем же я, Гриша, странный?
— А вот странный… Никто из тебя и твоих помощников не делал ни дворников, ни сторожей. Никто не просил тебя стоять на часах у какого-нибудь мусорного бака и сторожить, чтобы его не опрокинули. У нас в доме есть настоящие дворники, пусть они охраняют. Ты своих призраков только раздражаешь тем, что гоняешься за ними. Они из озорства, нарочно делают. Твоя задача: разобраться в ребятах, которые болтаются целыми днями на дворе, понять: что за ребята? Чем они занимаются? Случайно они на дворе или у них нет никаких интересных дел и они просто баклуши бьют, в орлянку играют на деньги, в выбивку или в пристенок. Что за ребята?
— Ага! Есть! — обрадовался Костя. — Палька Мороз играет на деньги… Сенька Курагин, Лешка, ну и эти трое, с Боцманом во главе, в очко на деньги шпарят. Ругаются — спаси, помилуй!
— А ты не думаешь, Костя, — спросил Буданцев, — что это, может быть, и есть твои призраки?
— Кто их знает? Может, и они, — в блаженном неведении почесал всей пятерней свою голову Костя.
— Толя! Запиши этих ребят! — распорядился Буданцев. — Мы ими займемся. У кого есть какие дела?
Поднялся Саша Кудрявцев.
— В сорок шестом номере, — сказал он, — живет одинокая старушка — мать Героя Советского Союза, летчика. Сам он в Ленинграде не живет. Сосед по квартире у этой бабушки какой-то жуткий тип: вечно пьяный, скандалист, не дает спокойно жить старухе. Она помрет там одна, ведь родственников-то у нее нет.
— Ты как, Саша, узнал? — спросил Буданцев.
— Случайно… Иду по коридору, смотрю — какая-то бабка с дверным замком возится — в квартиру не попасть. Охает, вздыхает. Я думаю, может, у нее сил нет дверь открыть. «Бабушка, — говорю, — вы что? Давайте помогу». Она мне ключ показывает. Запыхалась, верно, говорить трудно. Я посмотрел на ключ, а у него бородка скошена. Я сейчас его на пол бросил, каблуком раза два стукнул и выправил. Открыл ей дверь. Она меня стала благодарить. А тут этот тип вылез, орет: «А! Старая карга! Холоду напустила!» И так ее и сяк… Ну, я разозлился, а говорю спокойно: «Вы, гражданин, не имеете права, она старенькая!» А он на меня: «Ах, шибздик такой… Ноги оторву!» И начал меня ругать разными словами. Бабка говорит: «Ребенка тебе не стыдно! Изверг!» И меня за рукав в свою комнату тянет. Я вошел. Она мне яблоко сует. «Спасибо, — говорит, — сынок…» — и вдруг заплакала. Ну, я ее утешать: «Бабушка, — говорю, — что такое? Какой-то тип у вас живет несоветский». Она мне и рассказала. Я ей полочку прибил. Потом у нее будильник в неисправности. Взял посмотреть. Может, починю.
— Всё? — спросил Буданцев.
— Всё.
— Хорошо! Саша Кудрявцев проявил настоящую тимуровскую отзывчивость. Согласны, ребята?
Раздались голоса:
— Правильно! Молодец! А будильник починил?
— Сделаю, — сказал Саша. — У меня есть запасная шестеренка.
— Как фамилия этого типа, не знаешь? — спросил Буданцев.
— Кутов или Крутов, что-то в этом роде. Буданцев записал и сказал, что этим типом он сам займется. Выяснит всё и сообщит депутату райсовета.
— Еще у кого что? — спросил он.
— Когда будем принимать новичков? — задал вопрос Толя Силаев. — Есть трое ребят. Характеристики хорошие, учатся ничего, прилично…
— А инструктор нормы у них принял? — спросил Буданцев.
— Не все! — отозвался Виктор Гуляев. — Я принял только велосипед и азбуку Морзе. Плавание сейчас не принять — негде. Лыжи тоже нельзя. Они говорят, что плавают и ходят на лыжах. Дают честное пионерское. Они пионеры.
— Ну, что ж, — сказал Буданцев, — честному пионерскому слову надо верить. Будем принимать. Запиши, Силаев: дать распоряжение звену связи — вызвать новичков на следующее воскресенье к трем часам.
— Есть вызвать! — сказал Толя Силаев. Он вдруг отодвинул дневник совещания и широко улыбнулся.
— Прибывают ребята! Растет отряд наследников Тимура! Скоро будет целый батальон!
Улыбнулся и Буданцев:
— А может, дружина?
Он прошелся по комнате, весело толкая ребят:
— Сотни две тимуровцев, а? Что будем делать? Помещения-то нет. Эх, ребятки, раздобыть бы нам какую-нибудь комнатенку при домоуправлении. Создать бы там свой клуб или что-нибудь вроде «комнаты школьника». Библиотеку бы завести, интересные игры. Развернуть дело на полный ход!
— Ох! Мечта! — вздохнул Силаев.
— Почэму мэчта? — сказал Гасан. — Надо сдэлать!
— А если поговорить с управхозом? — предложил Игорь Бунчук — Иван Никанорыч — человек добрый… Что ты молчишь, «инженер»? — подтолкнул он плечом Сашу Кудрявцева. — Это по твоей технической части. Найди нам дом или построй. Двухэтажный, с балконами, с башней для флага. Ты об этом, наверно, и не думаешь…
— Давно думаю.
— Ну и что?
— Нашел дом.
