Гребни зданий стародавних,
благовесту и конца нет.
Глубь дворов. Лишь иногда в них
синь одним глазком заглянет.
Купидоны в каждой нише
притомились, но смеются.
Вкруг узорных ваз на крыше
вязи роз резные льются.
Дверца в паутине сонной.
Солнце пробует украдкой
стих под каменной Мадонной
перевесть с латыни краткой.
Перевод С. Петрова
III. У КАПУЦИНОВ
Отец келарь меня просил
отведать водки монастырской —
напиток силы богатырской
и мертвеца бы воскресил!
Доставши синий кошелек
и ключик вытащив оттуда,
он опьяняющее чудо
из усыпальницы извлек.
Налив, хохочет он за двух,
трясется от мясистой мощи:
«Давно истлели в раке мощи,
но нам зато остался… дух!»
Перевод С. Петрова
IV. СРЕДНЕЧЕШСКИЙ ЛАНДШАФТ
Полоскою лесов далекой
поля окаймлены.
Деревья одинокие в хлебах
то тут, то там видны,
рассекшие равнину ржи высокой.
А на грядах
картофель солнцем озарен весь день,
в цвету стоит ячмень,
и обрамлен
простор еловой рощей. Завершен
ландшафт. Лишь вдалеке мелькает крыша
и церкви крест багрово-золотой,
а выше —
небесный свод, слепяще голубой.
Перевод Т. Сильман
V. ВЕЧЕР
Алой вспышкою огня
солнце скрылось за заставой,
и внушительной октавой
оборвались звуки дня.
Свет украдкой до сих пор
по карнизам пробегает,
и алмазами сияет
неба дымчатый простор.
Перевод Т. Сильман
V. ВЕЧЕР
За последним домом спать
солнце алое ложится,
и последними кружится
день аккордами опять.
И играют огоньки
на обрывах крыш в горелки.
Ночь алмазные безделки
сыплет сонно в синь реки.
Перевод С. Петрова
VI. ВЕСНА
