Догадалась Ацци, что девушке кто-то помогает. Стала она сыновей своих заставлять за девушкой следить. Да больно они ленивые. Девушка им в плошки побольше рыбы наложит, поедят они и спят себе, проснуться не могут.
Ацци у них вечером спрашивает:
— Что девушка целый день делала? А они в один голос отвечают:
— Ничего мы не видели, ничего не слышали!
На следующий день Ацци опять посылает сыновей за девушкой следить и наказывает младшему сыну, Орлиному Глазу:
— Ты лицом к стене ложись, тогда твой третий глазок всё увидит. Он у тебя никогда не спит.
Пришли братья. А девушка рыбы в плошки им побольше наложила, они поели, спать улеглись. Только Орлиный Глаз лёг к стене лицом, как мать велела.
Смотрит девушка: уснули братья. Побежала она к речке Белой, к камню, в котором сейдушко жил. Стала она там с лучами Солнца играть, золотое вязанье из его лучей вязать, медовые ягоды есть, а из речки перед ней медовый ручей побежал.
Попила девушка из ручья и ещё краше стала. Солнце, как увидело её, налюбоваться не смогло — так на небе и осталось, забыло Луне место уступить. Просит Солнце девушку быть его женой.
Всё это Орлиный Глаз видел, обо всём матери рассказал. Стала Ацци девушки бояться: и сейдушко ей помогает, и Солнцу она невеста. Решила она погубить девушку. Beлела старику завернуть дочь в рогожу, положить в керёжу[27] да в речку столкнуть.
Жалко старику дочь, да совсем безвольным стал, во всём Ацци слушается. Сделал всё, как она приказала.
Вода в реке холодная, а девушке тепло. Это ей сейдушко помогает. Плывёт себе керёжа по реке. День плывёт, другой, третий…
Вот однажды, когда ночь наступила, на небе сполохи заиграли — полярное сияние. В старину сполохов этих боялись, думали: могут за волосы на небо утащить. Древние саамы считали, что сполохи — это люди, которые раньше на земле жили, а потом на небо переселились.
Вдруг один лучик сполохов стал длинным, до самой керёжи опустился. Поднялась девушка по нему наверх. Идёт по небу, смотрит: большая тупа стоит. Вошла в неё — никого нет. Прибралась девушка в тупе, а как ночь на убыль пошла, услышала: кто-то идёт. Обернулась она веретеном и быстро за очаг спряталась.
Вошли юноши — это они ночью сполохами были, — и с ними Найнас-Месяц.
— Кто-то в тупе был, — говорит Найнас. — Кто-то всё прибрал. Выйди, покажись нам.
Но никто не выходит. Стали юноши искать. За очагом веретено нашли, сломали его, и вышла из веретена девушка. Очень понравилась она Найнасу.
— Будь моей женой, — просит он.
— Нет, не могу, — отвечает девушка. — Я невеста Солнца.
— Как же ты, невеста Солнца, на ночной стороне оказалась?
Рассказала девушка, что Ацци её погубить задумала за то, что ей сейдушко помогал.
Ещё больше понравилась девушка Найнасу-Месяцу, не хочет он с ней расставаться.
— Тебе, — говорит Найнас девушке, — надо к моей матери Земле вернуться. Тогда ты своего жениха сможешь увидеть. Я тебя провожу.
Сказал так Найнас, а про себя подумал: «Задержу её у матери в гостях, может, она своего жениха забудет».
Спустилась девушка с Месяцем на землю. Подошли они к большой веже[28]. Вышла из вежи старушка, увидела Найнаса с девушкой, обрадовалась. Это была мать Найнаса. Зашли они в вежу. Месяц снял с себя потихоньку звёздный пояс и накинул его на рёп-пень — дымовую трубу. Девушка глаза поднимет — видит звёзды на небе. Месяц прошёл, второй, а девушка всё у матери Найнаса гостит. Только дымно в веже стало: реппень звёздным поясом прикрыт. Много дыму скопилось, пояс и приподнялся над вежой.
А Солнце только этого и ждало. Оно по всему свету свою невесту искало, только в эту вежу заглянуть не могло. Но не хочет Найнас отдавать девушку. Засветили одновременно Солнце и Месяц на небе, заспорили. Только Месяц рядом с Солнцем совсем бледным стал.
Посмотрела мать Земля — не победить Найнасу Солнце. Пожалела старушка сына и говорит девушке:
— Раз Солнце и Месяц не могут спор решить, быть тебе звездой на небе!
И стала девушка утренней звездой. Месяц, утром уходя с неба, на неё любуется. Солнце на небо взойдёт — с той звездой встречается, налюбоваться не может.
И вы, если утром рано встанете, ту звезду увидите.
КАК БЫЛ НАКАЗАН МЕДВЕДЬ
Раньше медведь никому житья не давал. Большой и сильный, он то громко рявкал и пугал кого- нибудь, то нечаянно, неуклюжий, придавливал насмерть маленьких зверюшек и птиц, то ломал деревья и разорял гнёзда, сделанные с таким трудом. Многих обижал медведь.
Пытались звери как-то унять хозяина тайги, но он и слушать не стал.
— Не учите меня, — ответил, — я сам знаю. Что хочу, то и делаю!
Наступила осень. С деревьев с шумом летели пожелтевшие листья. Пора было подумать и о зиме.
Задумались звери: как быть с медведем? Если он так же будет вести себя, то добра от него не жди. Со всей тайги дружно собрались звери и птицы на свой суглан[29]. Заполнили большую поляну, сели на деревья, на камни, на пни. Собрались решать, что делать с грубияном.
Устроили над медведем суд. Судьёй избрали сохатого. Много обид высказали большие и маленькие звери. Шум стоял такой, что, казалось, поднялся ураган. Медведь никогда не слышал такого шума, испугался, сжался.
И вынесли звери приговор: наказать медведя, чтобы он был в заточении всю зиму.
С тех пор косолапый не ходит по тайге зимой, а лежит в берлоге в наказание за свою грубость.
БЕЛАЯ НЕРПА
В долине Пила и — Большой реки — построили себе землянку два рыбака. Один был бедный, другой — богатый. Бедный жил как все, все обычаи соблюдал. Приедут из других селений гости — он их накормит, ночевать пустит, табаком угостит. А богатый скупой был. Даже рыбьего хвоста никому не давал. Всё для себя берёг.
Пошёл как-то бедный рыбак навагу ловить. Сел в лодку, закинул удочку. Утро ждал, день ждал — нет рыбы. Только к вечеру несколько наважин поймал.
— И это хорошо, — говорит.
Вытащил он лодку на берег, идёт домой, шатается от голода. И тут видит: нерпа показалась, к нему плывёт. Взял рыбак палку, за камень спрятался.
Приблизилась нерпа, на берег выбралась. Кинулся рыбак к ней и удивился: нерпа не такая, как другие, — вся белая как снег. Лежит нерпа, едва дышит — бок у неё поранен. Жалко стало рыбаку нерпу. Отдал он ей рыбу. Ест нерпа рыбу и на глазах выздоравливает. А когда всё съела, рана совсем
