– Если бы ради какого-то большого дела...
– Именно что ни для какого дела. Просто так.
– Получается – всё против того, чтобы мне пить.
– Получается, что так. Ну, тогда извини.
– Стой! Вот когда всё против тебя, обязательно надо выпить. Давай ведро.
– Загадочный народ! Зато теперь никаких забот тебе.
– Самая теперь забота нам.
– Какая?
– Это тайна.
– Скажи.
– Это – русская тайна!
– Скажи, я никому. Какая тайна?
– Где достать второе ведро.
– Зачем?
– А вот этого даже мы не знаем.
В поликлинике
Окошко регистратуры.
– Хочу сходить в Кремль.
– Сходить?
– Да.
– В Кремль?
– Да.
– Это вам к ортопеду.
– Нет. Я хочу крикнуть там: «Надо бы и нам жить получше!»
– Крикнуть?
– Да.
– Громко?
– Да.
– Это вам к ухо-горло-носу.
– Я мечтаю, что тогда всё повернется к лучшему.
– Мечтаете?
– Да.
– Что к лучшему?
– Да.
– Так вам к психиатру.
– Спасибо.
Мелочь
Все хотят слушать рассказы про миллионеров, и никто про нищих. И про жуликов интереснее слушать, чем про порядочных людей.
Почему?
Ведь в жизни все предпочитают иметь дело с людьми честными, и в глубине души всегда приятнее, когда поможешь нищему, чем когда тебе подаст миллионер.
А все-таки слушать интереснее про жуликов.
Застрельщик перестройки – это тот, кто ее начал, или тот, кто прикончил?.. Или это одно и то же лицо?
Каждое время прибавляет к понятию «святое» что-то свое. Наше к понятиям «честь», «Родина», «мать» прибавило сразу два – «бизнес» и «валюта».
Политическая борьба. У нас она понимается именно как борьба – с приемами болевыми, удушающими, обманами, захватами, зацепами, подножками.
А «политическая» значит, что приемы есть, но правил нету. Никаких.
У нас плохо быть богатым и жадным. И просто богатым у нас плохо быть... А хуже всего у нас быть бедным.
