сидела за столом, но не так близко, как черноволосая чертовка Кей. Мен, у которой были, кстати, ангельские золотые локоны, склонила голову, прислушиваясь к ответам Джулианн.
– Интересно, каким образом я назначу ему свидание? Я ведь собираюсь пробыть здесь всего неделю.
– Мы как раз об этом думали, – снова заговорила Кей. – Нужно что-нибудь быстренькое, нетрудное и забавное.
Джулианн на мгновение застыла.
– Вы имеете в виду роман? Вы что, совсем очумели? – За всю свою жизнь она спала только с одним мужчиной. И за него же вышла замуж. – Я не занимаюсь делами подобного рода.
– Подумай, Джул: секс с незнакомым красавцем. Это именно то, что нужно, чтобы вытащить тебя из твоего болота. – Лицо Кей осветилось озорной улыбкой. – Считай Бобби Элка дополнительной премией.
– А как насчет болезней, передающихся половым путем?
– Можешь быть уверена, существует вполне доступная защита, – тихо подсказала Мен. – Можно держать презервативы в выдвижном ящике. Или даже в кошельке.
У Джулианн голова пошла кругом. Кузины находились здесь всего три часа, а уже подумали о пачке презервативов и подходящем мужчине, к которому следует отправиться с этой пачкой.
Кей сделала глоток диетической содовой:
– Пришло время возвращаться к жизни, Джул, ты в разводе уже два года.
Джулианн заметно нервничала.
– А если я начну с ним заигрывать, а он меня отвергнет? – Она расстроилась от одного только предположения. Ей захотелось задушить кузин за то, что они заронили ей в голову такую безумную идею.
– Просто подумай об этом, – хладнокровно, как всегда, предложила Мен.
– Пусть денек-другой разогревается, – поддержала Кей. – С этим спешить не следует.
Пусть разогревается? Что она имеет в виду?
Джулианн запаниковала. Ее пронимала дрожь от одной только мысли, что она может оказаться в постели с Бобби Элком.
На следующее утро Бобби проснулся и начал трясти искалеченной ногой.
Фантомные боли. Нервы не знают, что у него нет ноги.
Зато знал Бобби Элк. Человек, который никогда ничего не терял.
Сейчас фантомные боли появлялись редко, поэтому он закрыл глаза и просто ждал, когда они прекратятся.
Наконец Бобби открыл глаза и выругался – кажется, с отдыхом покончено.
Он оглядел спальню и глубоко вздохнул. После смерти жены он покинул дом и теперь жил в крошечной хижине, приткнувшейся к склону холма, среди деревьев и цветов.
Бобби поднялся, подтянул к себе костыли и отправился в ванную, вглядываясь в приспособления, сделанные собственными руками: поручни, за которые он хватался по дороге в душ, стул для душа. За последние три года они стали привычными, но сегодня опять заставили его почувствовать себя калекой.
Черт, а он терпеть не мог жалеть себя!
Он – здоровый мужик, деятельный и сильный, финансово независимый. У него масса поводов благодарить судьбу. Но сегодня утром у Бобби не было душевных сил возносить благодарности, сегодня утром он чувствовал себя тем, кем был на самом деле, – сорокадвухлетним вдовцом.
И еще, добавил он, доставая из шкафа джинсы, отвратительным самому себе, изголодавшимся по сексу инвалидом.
Погруженный в эти мрачные раздумья, он дошел до конюшни и, сверившись с компьютером, по списку на доске объявлений просмотрел расписание для него на сегодня: как всегда, уроки верховой езды и туристическое сопровождение.
Первый урок сегодня с Джулианн.
Бобби тревожно взглянул на часы. С этим нужно справиться. Она ведь пробудет здесь всего неделю.
Бобби выпил кофе, съел булочку с повидлом и еще раз взглянул на часы – пора. Нужно всего лишь вести себя с Джулианн так, будто она такой же платный гость, как и любой другой.
Джулианн уже сидела на скамейке перед конюшней, ее волшебные волосы были стянуты в девчоночий «хвостик» и перехвачены синей шелковой лентой.
Она встала и приветливо ему улыбнулась.
У нее были очаровательные ямочки на щеках, а глаза зеленые, как мох, и веснушки как блестки.
«Сорок ей к лицу», – решил он.
– Доброе утро, – сказал он.
– Доброе.
Она подобрала полы длинного хлопчатобумажного жакета. Белая блузка под ним была с тонким шнурком под воротником и рядом крошечных синих пуговичек. Костюм дополнялся парой поношенных джинсов «Levi's» и умеренной цены новенькими шлепанцами.
– Ну, так. Вы когда-нибудь сидели на лошади? – спросил он, приступая к занятиям.
Она отрицательно покачала головой:
– Я из Пенсильвании.
Он против воли усмехнулся:
– В Пенсильвании нет лошадей?
Она сделала легкий жест:
– О, конечно, были. В глуши.
«Да, – подумал он, – какая прелесть».
– Я просто дразню вас, Джулианн.
– Я знаю. – Она послала ему неуверенную улыбку. – И у вас это хорошо получается.
Он сдержал ухмылку:
– Вы – легкая добыча, слишком доверчивы.
– Значит, я должна быть готова к тому, что вы будете оттачивать на мне свое чувство юмора?
– Да, мэм. – Именно чувство юмора, как он предполагал, помогало ему продолжать жить. Юмор и любовь к лошадям. И, конечно, отеческая забота о Майкле. – Пойдемте. – Он и повел ее в конюшню. – Я представлю вас нашим лошадям.
Он выбрал для нее хорошо обученного мерина.
– Это – сэр Кабальеро, сэр Рыцарь, по-английски. Чаще всего мы просто зовем его Кабальеро.
– Значит, это мальчик.
– Ага. – Бобби развеселился, увидев, как она приближается к мерину. – Десятилетний мальчик.
– Вы снова дразнитесь. – Она засмеялась. – А я-то!..
– Совсем нет. – «Она веселая, – подумал он. – Немного наивная». И эта девичья наивность вызвала в нем желание поцеловать ее, прикоснуться к ее губам. – Вы – прелесть.
Она улыбнулась, отчего ямочки на ее щеках стали еще заметнее:
– Благодарю вас.
Бобби придвинулся ближе, ему оставалось только наклониться и взять на себя смелость поцеловать ее первым.
Она облизнула пересохшие губы, и его пронзила дрожь.
«Похоть», – подумал он.
– На чем мы... – спросил он, сделав дьявольское усилие, чтобы перестать смотреть на ее рот.
– На чем... – «На поцелуе», – подумала она. Или она ошиблась и ей это только показалось? – Мы говорили о Кабальеро, – напомнила она, – о том, что он мальчик. – Она повернулась к коню и постаралась взять себя в руки.
– Ах, да. – Он тоже повернулся к коню. – Прежде всего, это мерин, кастрированный жеребец.
