— Передайте это, пожалуйста, мистеру Лазаридису. Скажите ему, что я буду ждать его на этом самом месте.
Официант кивнул и ухмыльнулся.
— Не сомневайтесь. Все будет сделано, мисс Лоретто.
Она схватила официанта за рукав.
— Могу я попросить вас не называть моего имени?
— Не беспокойтесь, мисс! — осклабился он. Она вознаградила его щедрыми чаевыми. А потом облокотилась о поручни яхты, наслаждаясь теплой июньской ночью...
— Господин Лазаридис, простите, но должен вас побеспокоить.
Никос прервал разговор и не слишком благожелательно посмотрел на официанта.
— В чем дело? — резко спросил он.
— Одна очаровательная американка просила передать вам вот это, — официант протянул Никосу записку и добавил: — Она ждет вас на носу яхты.
Никос кинул презрительный взгляд на записку в руке официанта и гневно спросил:
— Сколько она заплатила тебе за эту услугу?
Молодой человек вспыхнул и сообщил:
— Пять тысяч американских долларов, сэр.
Никос посмотрел на молодого официанта в крайнем изумлении. В этом возрасте он с младшим братом Леоном тяжело трудились на ферме состарившегося отца. Тогда пятьсот американских долларов, не то что пять тысяч, могли кардинально изменить их судьбу.
— Что написано в записке? — спросил Никос. Официант опешил, но развернул листок и принялся читать вслух:
— «Здравствуйте, Никос. Дедушка много рассказывал мне о вас. Он в шутку звал вас Оком Олимпа, утверждая, что вам известно все тайное. Благодарю за прекрасный букет. Уверена, аромат цветов достиг Небес, и мама также благодарна вам за этот дар. Полагаю, вы догадываетесь, почему я нуждаюсь в вашей помощи именно теперь, когда осталась одна».
Никос вырвал из рук официанта записку и спрятал во внутренний карман смокинга. А затем пошел в указанном официантом направлении на нос судна, бесцеремонно расталкивая толпу и отмахиваясь от заговаривавших с ним.
Трейси Лоретто была той женщиной, которая неоднократно появлялась на его пути, чтобы тотчас скрыться в пучине будней подобно сказочной русалочке, ныряющей в волны морские.
Он помнил ее девчонкой, милой, очаровательной и скромной. Он наблюдал за тем, как она менялась. Как из застенчивой малышки превратилась в женщину, которая пользуется, а подчас и злоупотребляет своей властью над представителями мужского племени. Эти перемены в ней поразили и огорчили Никоса. Слишком много он видел женщин, эксплуатировавших мужские инстинкты для достижения своих корыстных целей.
Она пришла к нему сама. Он не надеялся на это. Около восьми лет назад ее дед сказал ему, что выдаст внучку за принца Карла фон Акселя. У названного принца была известная репутация. Потомок прославленного европейского рода был отчаянным гулякой, несмотря на отсутствие денег. Он не мог предложить своей жене ничего, кроме титула. Собственно, ради титула Пол Лорретто и собирался выдать за этого бездельника свою внучку. Старика не коробило даже то обстоятельство, что Карл фон Аксель был на четверть века старше малышки Трейси. Намерение беспринципного дельца Пола Лоретто шокировало Никоса. С того момента он решил сократить свои деловые контакты со стариком, а по завершении всех дел в Буффало решил больше туда не возвращаться.
Планы Пола Лоретто беспрепятственно осуществились, и о подробностях семилетнего скандального брака Трейси и Карла фон Акселя каждый желающий мог узнать из светской хроники. То, что узнал об этом браке Никос, задело его за живое. Но он был рад тому, что вовремя отошел от этой семьи и не наблюдал всего воочию.
Еще до смерти Пола Лоретто у его корпорации наметились серьезные проблемы. Его акции упали, что стало следствием непрофессионализма управляющих подразделениями фирмы, принятых на работу в последние годы жизни старика, когда он потерял интуицию, позволявшую ему прежде отличать хороших работников от заурядных карьеристов и льстецов. В совете директоров оказались биржевые спекулянты и нечистоплотные дельцы, сменившие людей, по-настоящему преданных и радевших за дело компании. К матери Трейси корпорация перешла в плачевном состоянии. И хотя она изо всех сил старалась переломить ситуацию, тяжелая болезнь не позволила ей завершить начатое.
Замужество юной Трейси с ловеласом отразилось на ее пристрастиях. Она стала бросаться из крайности в крайность, у нее появилась склонность к экстравагантности, ощущение неуязвимости и прочного материального благополучия сделали ее капризной.
Никос, который тяжелым трудом заработал каждый цент своего миллиардного состояния, всегда неодобрительно относился к отпрыскам богатых семейств, не знавших счета деньгам. Поведение Трейси вызывало в нем горечь разочарования. Он хотел по-прежнему видеть в ней маленькую застенчивую девушку, а не светскую львицу, склонную к разным чудачествам.
По ее записке, переданной ему на яхте, Никос догадался о плохом состоянии ее дел. Он полагал, что Трейси ищет нового мужа, на сей раз богатого, чтобы поправить свое положение. Поэтому Никос шел к ней с намерением отбить у нее всякое желание охотиться за ним.
— Здравствуй, Трейси.
Она насладилась этим мгновением долгожданной встречи, ощутив легкую дрожь во всем теле. А потом обернулась на его голос.
— Здравствуй.
— Не знал, что ты в Греции.
— Я прилетела только сегодня.
— Как Монако? — насмешливо поинтересовался он, отметив, что молодая женщина еще больше похорошела.
— Не знаю. Мои друзья поехали в Монако без меня.
— Прими мои соболезнования, — перешел он на другой тон. — Твоя мать была удивительной женщиной. — Он секунду помолчал. — Прости, не могу задерживаться. Мои друзья ждут меня.
Его холодность задела ее, она почувствовала глубокую обиду, когда он повернулся, чтобы уйти.
— Постой, Никос! — остановила его Трейси. — Я тебя долго не задержу. Мне очень нужно поговорить с тобой.
— Ты ясно дала понять это, заплатив официанту пять тысяч, но меня нельзя купить, Трейси. И позволь напомнить тебе, что ты тут без приглашения. Не думаю, что хозяин яхты расценит твое присутствие как подарок судьбы.
Трейси была оскорблена его тоном до глубины души. И вызывающе ответила:
— Несколько недель назад Георгиос Падакис прислал моей матери приглашение на эту вечеринку, поэтому мне незачем подкупать персонал, чтобы поговорить с одним из гостей.
— Приглашение было адресовано твоей матери, а не тебе. И это не объясняет, почему ты так хочешь поговорить со мной.
Трейси никак не ожидала подобной реакции на свое появление со стороны Никоса, который всегда был добр с ней.
— Я еще раз хотела лично поблагодарить тебя за цветы, которые ты прислал. Они бы понравились моей маме.
— Не стоит благодарности. Это мой долг друга. Тебе ведь известно, как я относился к Диане... твоей матери, — холодно отчеканил Никос.
— Это очень много для меня значило. И значит. Особенно теперь.
— А чем знаменательно твое «теперь»? — в очередной раз насмешливо поинтересовался Никос.
Он разговаривал с ней как с проблемным подростком, которому нельзя давать спуску. Трейси решила, что она зря добивалась этой встречи. И не стала отвечать на издевательский вопрос Никоса, а повернулась,
