В следующее мгновение отец прижал ее к себе.
— Я одобряю его, Андреа. Он станет тебе прекрасным мужем. Поезжай с ним на Сен-Пьер, поживи и поработай с его семьей. У него правильные приоритеты. Меня это восхищает. Пойдем. Пора.
— Постой! — закричала она.— Я полагала сначала встретить его и пойти получить лицензию.
И я собиралась сказать ему, что не буду участвовать в этом плане!
— Мы все знаем, — сообщила мама. — Он очень озабочен, потому что считает нужным жениться на тебе сейчас. Из-за твоих обстоятельств. Судья его друг. И к счастью, ему удалось устроить церемонию прямо сейчас. Он уже давно здесь. Так что нам надо поспешить. Они ждут тебя наверху.
Родители подтолкнули ее к лифту. Андреа была словно во сне. Ее потрясло, что Гейб уже познакомился с ее родителями.
— Мама, все произошло так быстро...
- Ты влюбилась в него, дорогая, в тот день, когда пришла работать в его компанию.
— Да, но...
— И не бойся разочаровать отца и меня тем, что у вас не будет пышной свадьбы, — успокаивала ее мать. — Если Гейб хочет иметь с тобой ребенка, это должно случиться в следующие шесть месяцев. Иногда, чтобы зачать, требуются месяцы. Вы оба хотите обогнать время. А твой отец и я, мы не скрываем, что хотим иметь внуков.
— Мама, ты не...
Она так и не закончила предложение, потому что в открытых дверях следующего этажа появился Гейб. Когда он увидел ее, глаза у него засверкали.
В этот момент Андреа не смогла бы шелохнуться и заговорить даже под угрозой смерти.
На нем был полагающийся в церемонии смокинг, ослепительно белая рубашка и шелковый галстук в полоску. На лацкане пиджака маленькая гардения. Жених...
В руках он держал большую гардению для нее.
— Гейб, — прошептала она дрожащим голосом.
- Еще не поздно передумать, — проурчал он, нежно покусывая мочку ее ушка.
Волны чувственности затопили Андреа от макушки до пяток. Она еще не совладала с дыханием, а он уже прикалывал цветок к блузке цвета яичной скорлупы, которую она надела вместе с брюками.
- Я не могу в таком виде выходить замуж, — простонала она.
Он приобнял ее и притянул к себе.
- Вы выглядите очаровательно в любом туалете. Остается только поставить подпись под брачной лицензией, и судья Риверз начнет церемонию. Ваши родители сказали, что готовы быть нашими свидетелями. Они мне очень нравятся, Андреа.
Ей трудно было сглотнуть.
- А из вашей семьи здесь никого нет, — пожаловалась она. Клерк отвлек ее, протянув ручку, чтобы она могла подписать лицензию.
- Я пытался дозвониться до матери, но ее не было дома. Что касается отца, то мы его скоро увидим, когда приедем на остров. — У Гейба потемнели глаза.— Теперь вы — моя семья. Только это имеет значение.
— Нет, это не так. И вы это знаете! — воскликнула она.
— Мисс Бауэр? Я судья Риверз.
Седой мужчина в черной судейской мантии производил впечатление достойного человека. Он сделал шаг, чтобы пожать ей руку.
— Приятно встретить женщину, которая наконец привела Гейба в чувство. Ваши родители могут встать справа, вы с Гейбом будете держаться за руки, и мы начнем.
Пальцы Гейба переплелись с ее холодными пальцами в крепком пожатии. Тепло, идущее от него, подтвердило, что это не сон. У них реальное бракосочетание!
— Два человека, работавшие рядом в одной компании, наверное, много знают друг о друге. -Судья Риверз стоял перед ними, чуть расставив ноги. — Но вы никогда по-настоящему не узнаете человека, пока не поживете с ним, соединенные узами брака.. Мне приятно, что Гейб хочет жениться на вас, а не просто пожить вместе, как сейчас делают многие пары. Это значит, что, независимо от того, как сложится будущее, он верит в вечность и не боится дать ответ перед Богом и людьми. Это также значит, что он намерен заботиться о каждой вашей потребности, а не только о физической любви. Мне приятно желание Андреа принять брачную договоренность, быть для тебя, Гейб, помощником и поддержкой. Ее преданность означает, что она будет носить и растить детей, если Бог благословит вас.
При этих словах Гейб крепче сжал ее руку.
— Андреа Бауэр, берете ли вы Габриэла Корбина в свои законные мужья? Обещаете ли, любить, чтить, лелеять и оставаться верной ему, пока смерть не разлучит вас?
Ей стало душно. У судьи и мысли нет, что этот брак начинается с чего угодно, только не с веры!
— Обещаю.
— Габриэл Корбин, берете ли вы Андреа Бауэр в свои законные жены? Обещаете ли любить, чтить, лелеять и оставаться верным ей, пока смерть не разлучит вас?
— Обещаю — торжественно ответил Гейб.
— Властью, наделенной мне штатом Нью-Йорк, объявляю вас мужем и женой. Если у вас есть кольца, сейчас вы можете обменяться ими.
Гейб достал из кармана красивое золотое кольцо и надел ей на палец левой руки. Ей нечего было надеть на его руку. Он, должно быть, прочел по глазам, о чем она думала.
— Не беспокойтесь об этом, — сказал он. — Я получил вас.
— Гейб, я опаздываю в суд. Поспеши поцеловать твою очаровательную невесту. Эту часть церемонии я люблю больше всего.
Отец Андреа тихонько засмеялся.
- Я тоже, — улыбнулся ей Гейб и выполнил распоряжение судьи.
Что касается самого брачного поцелуя, то о таком она могла только мечтать. Долгий, жаркий, страстный, он мог убедить кого угодно, что этот брак заключается по великой любви.
Когда Гейб наконец освободил ее дрожавшие губы, судья сказал:
— Могу я первым поздравить вас, миссис Корбин?
— Благодарю вас, судья Риверз.
Поцеловав ее в щеку, он пожал руки ее родителям. Потом Гейб проводил судью до двери, в то время как родители обнимали дочь. Какая-то сюрреалистическая сцена.
Судья ушел, а Гейб вернулся на свое место возле нее и обнял новобрачную за талию.
— Я ничего о вас не знаю, миссис Корбин, но готов отправиться в наше свадебное путешествие.
Краска залила щеки и шею Андреа. И она ничего не могла с этим поделать.
— Куда мы едем?
— К нам! — в восторге воскликнула ее мать.
Вечер был теплый и влажный. Андреа проиграла битву с усталостью и закрыла глаза. Она слышала, что говорил каждый из сидевших на веранде в доме ее отца, но потеряла нить разговора.
— Ваша дочь, Карл, засыпает от усталости. По-моему, пора в постель.
— После двух перелетов через Атлантику, туда и назад, и одной свадьбы, меня это не удивляет, - пробормотал отец Андреа.
Гейб встал и поднял ее. Она попыталась устоять на ногах, а он поддержал ее за талию сильной рукой. Но все, чего он достиг, это мурашки, забегавшие у нее по всему телу.
— Ренат, благодарю за обед. Такого вкусного венского шницеля я никогда не ел.
— Спасибо. Это семейный рецепт. Андреа тоже знает, как его приготовить.
— Утром мы пойдем в лавку, — встал ее папа, — и вернемся к позднему ленчу с вами.
— Будем ждать вас. — Губы Гейба коснулись ее виска. — Пойдем, дорогая. Ты покажешь мне дорогу.
Дорогая... Он не мог бы придумать ничего лучше, чтобы разбудить ее.
— Спокойной ночи, — пожелала она родителям и высвободилась из его рук. Не дожидаясь теперь уже
