— Окленд — это потрясающе! У меня были фантастические четыре дня. Подождите немного — сейчас вы увидите образцы, которые я заказала. Они превосходные!
— А ты уложилась в смету?
— И да, и нет, — сказала Кэрол. — Я записала номера всех фабрик, которые мне понравились. Поэтому теперь мы можем изменить заказы. Скоро прибудет курьер-посыльный с кружевом. Я могла бы все деньги потратить только на кружева! Никогда не видела ничего подобного!
— А как ваши отношения с мистером Геттисоном?
— Нам было весело! Ты бы послушала, как он торгуется… Он такой хитрец, сэкономил нам кучу денег. Там все из-за него сбились с ног, такая суматоха поднялась. Нас все время приглашали то на обед, то на ленч. Я бы потолстела, если бы мы не носились как угорелые! Никто не смог бы догнать меня. Но вот большая новость. Мистер Геттисон устроил встречу с представителем фабрики по производству тканей. Я показала ему свой набросок, и он внезапно ухватился за мой эскиз. И установил нам специальные налоги для шести эксклюзивных узоров. Это значит, у нас будет шесть наших собственных рисунков ткани в следующем году. Я пришла было в ужас от размера минимального заказа, но мистер Геттисон утроил его и подписал без звука. Он выписал персональный чек за счет компании для покрытия наших платежей. За полчаса мы стали богаты! Я должна решить, какой эскиз использовать, сделать графический, а затем цветовой образец в течение месяца!
Кэрол засмеялась, золотые кольца волос сияли, как ореол счастья.
— Представь — наш собственный рисунок! — Она обняла мать, — Это потрясающе! Как ты здесь справишься? Мне ужасно грустно, когда я думаю, что оставлю тебя с только начатой работой.
— Кто-нибудь должен шить! — сказала мать. — Никто из нас хорошенько не представлял себе, во что это выльется. Звонил торговый представитель с первым докладом. За два дня он набрал заказов, которых хватит, чтобы держать нас месяц дома. Все до одного нуждаются в услугах фирмы. Две помощницы, что мы наняли, очень хорошие, но они не справляются. Я взяла еще. Мэри шьет после школы. Джордж учится паковать, складывать и вести записи в книгах учета. Миссис Элиот и двойняшки заглянули однажды, и она прекратила работу в офисе, чтобы помогать нам. Я попросила ее заехать и поговорить с тобой. Нам нужен кто-нибудь здесь хотя бы на полдня.
— Превосходно! Мистер Геттисон был прав. Он сказал, что нам нужно больше персонала. Есть почта для меня? Из Австралии.
— Нет. Но Фрэнк звонил из Сиднея. В первый раз я просто ответила ему, что тебя нет дома. Во второй раз говорила Мэри. Она сказала, что ты в Окленде с его дедушкой, что вы поехали за покупками и до сегодняшнего дня не вернетесь. — Миссис Адамс покачала головой. — Думаю, ты сделала ошибку. Почему ты не рассказала ему о своем партнерстве с Карлом Геттисоном?
— Фрэнк завтра будет дома. И я ему все объясню. — Кэрол улыбнулась своим мыслям. — Мы почти не виделись с того вечера. Он в Сиднее уже две недели. Столько всего случилось.
— Есть что-то еще. Письмо от адвоката отца.
Кэрол взяла письмо и заскользила глазами по первому абзацу, но второй приковал ее внимание.
— Что? Отец продал сценарий кинокомпании? При всех его расходах и долговых обязательствах адвокат предполагает посылать тебе… Мама, это удача!
— Едва ли. Но все же на черный день и для выкупа дома хватит. Осталась только маленькая закладная, но я увеличила её, чтобы обеспечить нашу ставку в фирме «Кэрол». Ну, вот. Теперь я не буду беспокоиться об очередном взносе… Мэри хочет большой ткацкий станок для рукоделия. Джордж поедет в Австралию. Но я не знаю, чего хочешь ты?
— Сохрани деньги до свадьбы.
— Это серьезно? Фрэнк — твой первый парень! Ты едва его знаешь. Влюбленность — это только начало, увертюра. А брак, замужество — это уже целая опера. И тебе нужен такой, который пройдет с тобой через все трудности так же хорошо, как через легкие времена. Не делай моей ошибки, Кэрол! Выжди. Через несколько месяцев, может быть, ты почувствуешь совсем другое.
Кэрол обняла мать.
— Фрэнк любит меня, а я люблю его. Что может это изменить?
Глава 10
Вблизи, совсем рядом, Кэрол увидела улыбающегося Фрэнка, говорящего, что он любит и хочет ее. Она знала, эти командировки в новые магазины необходимы. Ведь он собирается начать их реконструкцию так скоро, как только позволят финансы и проекты. И она ждала. Лучшим моментом суток был телефонный звонок и его теплый, нежный, ласкающий голос… Он звонил каждый день, хотя Кэрол, смеясь, говорила ему, что не стоит звонить так часто, надо поберечь деньги для супермаркета! Ужасно неприятно, что Мэри рассказала ему так много! Но если бы Фрэнк был здесь с ней, она наверняка не смогла бы держать все это так долго в секрете. Зато теперь, когда приняли ее эскиз, появилась уверенность в себе. Владелец фабрики разговаривал с ней, как с профессионалом.
Кэрол отбросила мечты. Надо наконец раздать подарки, которые она купила для домашних, а затем приниматься за работу. Их затопит половодье дел, если она не будет деловой и сосредоточенной. И мать, и Карл Геттисон поддерживали Кэрол своей уверенностью в ее силах и мастерстве.
Было за полночь, когда Кэрол закончила комплект для спальни, выключила машину и записала время шитья в книгу учета. Пока работала, все время прислушивалась к телефону. Поговорила уже и с Анной, и с Крисом, но звонка Фрэнка не было. Ведь Мэри сказала ему, что она сегодня приедет, почему же он не звонит? Несчастный случай? Скорая помощь, визг сирен, всплески света, больница, хирурги в зеленом… Она прогнала прочь эти жуткие картины. Наверняка он уже дома, и Кэрол посмеялась над своими страхами. Ее исколотые иголками пальцы разглаживали ткань, складывая ее в ровную аккуратную стопку. Чтобы отвлечься, она начала высчитывать машинное время, которое ушло на изготовление комплекта. Но сосредоточиться никак не удавалось. Утомление и страх овладели ею. В конце концов после нескольких ошибок, улыбаясь абсурдному результату, она решила отложить все до завтра.
Сразу стало легче, и Кэрол заглянула в расписание международных полетов. Оказалось, что самолет должен был вот-вот приземлиться. Вспыхнула надежда, что Фрэнк уже близко, и ее сердце запрыгало. Если она еще полчаса не ляжет спать, он, может, проезжая мимо по пути из аэропорта, увидит свет и поймет, что она ждет… Может быть, даже позвонит из аэропорта. Так было однажды, он позвонил из таможни во время досмотра.
Она уже как будто слышала богатый оттенками, глубокий тембр его голоса, чувственные ноты… волнующие, ласкающие, нежащие… С беззаботным, загоревшимся сердцем она закружилась, как балерина, по комнате, как бы танцуя с Фрэнком. Настольная лампа превратилась в изумительную люстру; стены, обклеенные обоями, задрапировались вдруг розовым сатином; музыка из дешевого радиоприемника зазвучала симфоническим оркестром. Переполненная чувством любви и зная, что любима, Кэрол как будто танцевала по радуге. Вокруг нее переливались изумительные цвета — мерцающий золотой, абрикосовый, розовый, красный, закручивались и переходили в вихрь индиго, фиолетового и розово-лилового.
Хохоча от собственной фантазии, Кэрол упала в кресло почти без сознания. Схватила свой альбом и карандаш и нарисовала быстрыми линиями две развевающиеся ленты, которые закручивались, свивались и вновь расходились, делали петли и маленькие колечки. Начав раскрашивать их, она сделала одну ленту голубой для Фрэнка, ее же лента должна быть золотого цвета. Простодушие рисунка трогало, но захотелось попробовать и другие возможности. Начав снова, она повторила эскиз, покрыв фон листа крошечными одуванчиками. Длинные с зазубринами листья напоминали орнамент, любимый античными художниками, и очень соответствовали ее собственному излюбленному рафаэлевскому стилю.
На следующих страницах Кэрол повторила основной рисунок, оформив его золотыми цветами. На четвертой странице фон рисунка покрылся целым облаком раскрытых чашечек одуванчиков. Экспериментируя, она рисовала ленты, смешивала, добавляла и уменьшала новые цвета. Разбив эскиз на части, решила в каждой части повторить рисунок из сплетенных золотых и голубых колец и завитков лент и растений, но меняя оттенки. Если понадобится более сложный образец, можно скомбинировать части.
