Остров учёных

Над Эйфелевой башней
Мы поднимаем наш пиратский флаг!

Остальные пираты подхватывают:

К нам сразу хулиганы
Из Кении и Ганы,
А также из Китая прибегут.
Мы их вооружаем,
На корабли сажаем —
И мир захвачен через пять минут!

Повсюду станет много
Ненужных педагогов,
Их надо будет чем-то занимать.
Мы им метелки в руки:
«Забудьте про науки —
Давайте мостовые подметать».

(Занавес закрывается.)

Афанасий Петрович выходит на авансцену и обращается к зрителям:

— А я, ребята, в это время сидел в подвале и размышлял. Я понял, что миру грозит страшная опасность! Я понял, что пираты теперь смогут захватывать целые города! Страны! Они могут подбирать себе каких угодно помощников! И могут издеваться не только над отдельными учеными, но и над всеми хорошими людьми белого света! Каждый раз, когда я вспоминаю об этом, мне становится плохо. И я падаю в обморок. Вот и сейчас, ребята, я вспомнил об этом и мне стало плохо. Я падаю в обморок. Я падаю в обморок ровно на 15 минут. Антракт, ребята.

(Падает.)

Третье действие

На сцене почти готовый воздушный шар с мотором. Вокруг него копошатся ученые. Их охраняет холеный и гладковыбритый Сашафонин с саблей на плече.

Ученые работают и напевают:

Уже который день подряд
Мы строим с кислой миною
Вот этот самый агрегат
С мотором и корзиною.

На нем пираты улетят
На все четыре стороны.
А если вдруг ударит град
И в море рухнет аппарат,
И их акулы поедят —
Вот это будет здорово!

— Эй, ты, приятель, — обращается к Сашафонину Плюсминус, — подай-ка мне сюда вольтметр.

— А что это такое? — спрашивает тот.

— Это штука такая со стрелкой!

— Не знаю, — говорит пират, — никогда не видел!

— Слушай, — спрашивает у него Плюсминус, — а почему ты такой дурак?

— Я не дурак, — отвечает Сашафонин, — я избалованный. Это только кажется, что я дурак.

Он отходит в сторону и начинает думать.

— А может, я правда дурак? — Пауза. — Нет, все-таки избалованный. Да это и понятно.

Поет:

Мой отец был крупной шишкой,
Занимал огромный пост.
И пока я был мальчишкой,
Как хотел я, так и рос.

У меня был личный транспорт,
Все мне кланялись вокруг
И любое хулиганство
Мне всегда сходило с рук.

Вот потому теперь я граблю
И курю средь бела дня,
Вот потому и взял я саблю,
Что испортили меня.

Когда в школе я учился,
Хочешь верь мне иль не верь,
Сам директор торопился
Мне открыть входную дверь.

Ну, а если сочиненье
Нам учитель задавал,
То министр просвещенья
За меня его писал.