Правда об Ираке или Битва в Месопотамии

повергнутым противникам[16].

Как в мире смотрят на гегемона?

Массовое неприятие в мире получили американский индивидуализм, коммерческая жадность, откровенный гедонизм, прославление насилия в американской популярной культуре, сексуальная развязность. Высокий уровень преступности в США – выше, чем в любой индустриальной демократии – вызывает шок. Особенно откровенны в этом отношении французы: «С точки зрения европейцев, Америка все еще является варварской страной, Диким Западом, который не знает, как сдержать свое население, как контролировать судей и шерифов»[17]. Ощутив холод в отношениях к ним ближайших союзников, Исследовательский отдел Государственного департамента предпринял исследование союзнических взаимоотношений. И пришел к следующему выводу: «Половина или даже более половины населения Британии, Франции, Германии и Италии полагает, что американская экономическая система игнорирует слишком много социальных проблем из-за отсутствия страхования по работе и бонусов за занятость»[18].

Как относится внешний мир к Соединенным Штатам?

Степень позитивности отдельных стран по отношению к США (в %).

Источник – американские аналитические центры: www.people- press.org.

Источник – американские аналитические центры: www.people-press.org.

Обзор «Евробарометра» в 2005 году показал, что французы, немцы и англичане огромным большинством отвергли «копирование американской модели». В целом страны ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития) негативно отнеслись к попыткам имитировать американский путь развития[19].

Американский социальный порядок и манера поведения США на мировой арене далеко не восхищают огромный внешний мир.

Опасная позиция «над остальным миром»

Согласно американским исследователям, «Соединенные Штаты не могут подвергнуть себя риску отказа к доступу в ключевые регионы, и поэтому будет диверсифицирован и расширен список баз, с которых могут быть начаты боевые операции»[20]. Встав над, а не рядом с мировым сообществом, Соединенные Штаты предприняли крупную авантюру. Пока Вашингтон полагает, что сил ему хватит. Американская армия ныне расположила 368 тысяч солдат в 120 странах. До 11 сентября 2001 г. за границей Соединенных Штатов находились 20 процентов наличного армейского персонала; через пять лет на воинской службе за пределами страны находилась почти половина американской армии[21]. Десять американских дивизий как десять имперских легионов стремятся контролировать огромный мир. Их не хватает. Сенатор-демократ Дж. Рид предлагает призвать на действительную службу семь бригад национальной гвардии, чтобы увеличить армию США еще на 20 тысяч, создать одиннадцатую дивизию.

Предлагаемое создание двух армейских дивизий обойдется американским налогоплательщикам в 10 млрд дол. в год (в добавление к уже достигшему 476 млрд дол. военному бюджету Соединенных Штатов. Расширяется Миротворческий институт армии США в Карлейле (Пенсильвания). Американские планировщики предполагают осуществить «более радикальные изменения в размещении американских вооруженных сил за пределами США, чем это было полстолетия назад, чем было сделано после Вьетнама, после холодной войны»[22].

В будущем крупные базы (Рамштейн в Германии, Мисава и Йокосука в Японии) будут основой для менее масштабных баз по всему мировому спектру. Огромные запасы военного оборудования будут подготовлены во многих странах для принятия быстро растущего персонала. Пентагон уже готовит серию новых баз в Азии, Европе, на Ближнем Востоке, в Персидском заливе, в Азии. Вашингтон увеличивает совместное проведение учений и маневров на Филиппинах, Малайзии и в Сингапуре. Присутствие здесь будет уже «освоенным» базированием на островах Гуам и Диего-Гарсия (дополнительно оснащаемым бомбардировщиками и запускающими крылатые ракеты подводными лодками). Предполагается, что Вашингтон запросит о военном присутствии во Вьетнаме, Индии, в Южной Азии, в Катаре. «Новые американские базы в Центральной Азии, созданные в ходе афганской кампании, будут оставаться необходимыми Соединенным Штатам на долгое время и для таких долговременных целей, как война с терроризмом и, возможно, контроль над растущим Китаем»[23].

В Европе Болгария и Румыния предлагают свои порты и аэродромы, «близкие к потенциальным конфликтам на Кавказе, в Центральной Азии и на Ближнем Востоке»[24] . Готовится расширение военного присутствия в Африке, региону колоссальных потенциальных конфликтов. Размещение двух тысяч американских военнослужащих в Джибути предполагает контроль над Африканским Рогом и шире. Ведутся переговоры о подобных же базах в Западной Африке.

Америка отвергла позицию «одной из наций». Она пошла по пути государственной исключительности, о которой нынешний глава Всемирного банка Пол Вулфовиц сказал так: «Давать знать своим друзьям, что они будут защищены; показывать противникам, что они будут наказаны; а те, кто отказывается предоставить нам помощь, будут сожалеть об этом»[25]. Если другие нации не склонят головы, то они будут либо проигнорированы, либо сокрушены.

Кто осмелится перечить Америке? Редактор либеральной «Нью Рипаблик» Эндрю Салливэн в упоении писал, что единственное, в чем нуждается Америка, – это «политическая воля и общественная поддержка...Единственное, что может остановить Америку, – это только внутриамериканское сопротивление или сдержанность»[26]. Ему вторит историк Нейл Фергюсон: «Америке не грозят империи-соперники, которые находятся еще в эмбриональном состоянии...Угроза может прийти только от отсутствия волевого фактора изнутри»[27]. Не только. Статус Америки как независимой, суверенной и доминирующей державы зависит от общего признания другими странами ее надгосударственного статуса. США не могут сами решать «условия» собственной суверенности для себя. Америка может покинуть статус «нации как все» и подняться на уровень определителя степени чужой суверенности только в случае согласия на это всего мирового сообщества. 192 страны либо будут подчиняться общим правилам, либо пойдут на немыслимое – согласятся со своим урезанным статусом в пользу одной-единственной державы, без особого внимания обращающейся даже с ближайшими союзниками, манкирующей общими договоренностями и едиными организациями. Мировому сообществу уже сейчас приходится переживать колоссальное давление североамериканского гиганта.

НАТО над ООН

Американцы были инициаторами создания как Лиги Наций, так и Организации Объединенных Наций. Неимоверные усилия были приложены для того, чтобы право стало выше силы, чтобы международная солидарность поднялась над партикулярной, узкой межнациональной ненавистью, чтобы суд народов ограничил частные интересы.

И вот происходит нечто важное: впервые за более чем полувековую историю Организации Объединенных Наций ее американские творцы начинают убеждать мир, что воля, стратегия и действия группы счастливчиков из золотого миллиарда Запада не нуждаются в санкции обиженных и менее развитых стран, что США в своих действиях не обязано спрашивать согласия Совета Безопасности ООН, что силовые действия НАТО автономны, а в смысле эффективности – несоизмеримо выше карающего меча Объединенных Наций.

Это важный момент – время возвратной исторической волны Запада. Пока влияние НАТО при всей ее мощи (миллионы под ружьем, три ядерные державы, громадное число спутников слежения и т. п.) не простирается, скажем, на Китай, на Индию. Но именно в тот момент, когда (и без подсказки Самюэла Хантингтона) явственно видно обращение большинства мира к цивилизационным основам (религия, язык, традиции, исторический опыт), США начинают вести себя как самодовлеющая величина, как военная сила, покинувшая прежние географические пределы своей «ответственности», и устремившаяся осуществлять полицейские функции вовне. Начиная с 2001 г. колоссальным полем эксперимента стал Большой Ближний