Как раз в ночь с понедельника на вторник и убили Сахарова, то есть Бегемота. Это показалось Петровичу подозрительным, и он спросил:
– А что он говорил, ну, когда уходил?
– Так я уж не помню... Сказал вроде бы, что дело у него важное или встреча...
– Так-так, – оживился Петрович.
Единственным важным делом, которым мог заниматься Пантелей на прошлой неделе, могла быть только подготовка к ограблению банка. С другой стороны, несмотря на путаницу в показаниях, все свидетели сходились в том, что грабитель или грабители во дворе банка выглядели молодо. То есть по возрасту они вполне могли быть ровесниками Бегемота.
Возникшая у капитана версия была следующей: Пантелей выходил в понедельник, чтобы встретиться с исполнителями, встреча происходила где-то поблизости, по ходу возникли осложнения, и одного из исполнителей пришлось убить. Выглядело все, конечно, несколько притянутым за уши, но такие вещи в следственной практике принято проверять.
– От вас можно позвонить? – спросил Петрович.
– Да, конечно, – кивнула Людка. – Так что насчет пенсии, а, товарищ капитан, может, похлопочете?
Глава 93
Андрей с «ТТ» в руке лежал на диване. На улице уже начало темнеть, а убивать его никто не приходил. Ждать ему надоело. Вспомнив о бинокле, он осторожно выбрался на балкон и принялся высматривать своих убийц.
Времени у него было навалом, он осмотрелся со всей тщательностью, но ничего подозрительного не обнаружил. Потом из его подъезда выскочил какой-то всклокоченный тип с папкой, поспешно скрылся за углом, и двор погрузился в темноту окончательно.
Воробей уже хотел отложить бинокль, когда все наконец началось. Во двор из кустов, расположенных у соседней пятиэтажки, скользнули две тени. Они метнулись к деревянному детскому домику, стоящему прямо напротив подъезда, и исчезли то ли за ним, то ли в нем.
В том, что это убийцы, Андрей не сомневался. Его подозрения полностью подтвердились. Теперь можно было просто выскочить с «ТТ» во двор и поставить точку в явно затянувшейся комедии. Он бы так и поступил, но в этот миг в его душе что-то шевельнулось.
Он любил Вику, любил по-настоящему. И прежде чем умереть, хотел в последний раз заглянуть в ее глаза и сказать все, что о ней думает. А смерть могла и подождать.
Решившись, Андрей сразу понял, что надо делать. Первым делом он включил свет в комнате, потом на кухне. Пару раз мелькнув перед окном, бросился к входной двери и выскользнул на лестницу, осторожно закрыв дверь на ключ.
Все остальное было делом техники. По крыше Воробей перебрался в соседний подъезд, выскользнул из него, метнулся за угол и пять минут спустя уже ехал в автобусе. По дороге он думал, что скажет Вике, но слов, способных выразить его чувства, так и не нашел. В конце концов Андрей решил, что просто плюнет Вике под ноги и молча уйдет. Как в кино.
На месте, прежде чем подняться в квартиру, он взглянул на Викины окна. Свет в большой комнате горел, из-за приоткрытой балконной двери доносился крик магнитофона и приглушенный гогот.
Это почти подкосило Андрея. Вика, которую он любил больше всего на свете, веселилась на полную катушку, зная, что его в это время убивают. Некоторое время он сидел в кустах как прибитый. После этого дрожащей рукой переложил пистолет в карман куртки и двинулся в обход дома во двор.
Едва он выглянул из-за угла, как дверь подъезда распахнулась. Из нее вышли двое, и Андрей их тут же узнал. Это были те самые Архип с Воцей. Повернув в противоположную сторону, они двинулись через двор, гогоча и негромко переговариваясь. До Андрея доносились только обрывки фраз:
– Ну как я ее вдул в задницу, а?
– Ага! А она хоть бы пискнула для приличия!
– Извивалась, как уж на сковородке.
– Чумовая телка! Надо будет еще к ней заглянуть...
От услышанного у Андрея потемнело в глазах. Он буквально оцепенел и пришел в себя только минуту спустя. Вику, которая оказалась не только предательницей, но и обычной бандитской подстилкой, он видеть уже не хотел. Но подстроившие все это ублюдки должны были ответить за его поруганную любовь. Оскалившись, Воробей бросился вслед за ними.
Архип с Воцей шагали довольно быстро, и, когда он выскочил на улицу, их там уже не оказалось. Глотая слезы, Андрей в отчаянии оглянулся и вдруг услышал в соседнем дворе писк автомобильной сигнализации. Очертя голову он бросился за дом и увидел, что бандиты как раз садятся в машину.
Все остальное произошло само собой. Выхватив пистолет, Андрей рванулся к машине, стреляя на ходу. От грохота он сразу оглох, но это было не важно. Он видел только двух ублюдков и знал, что они не имеют права жить.
Очнулся Андрей уже у машины. Архип и Воца были мертвы. Один уткнулся в руль на водительском сиденье, второй валялся на земле у распахнутой пассажирской дверцы. Никакой жалости к ним Воробей не испытывал.
Вздохнув, он уже повернулся, чтобы уйти, и тут наткнулся взглядом на пистолет в скрюченной руке Воцы. Андрей не знал, сколько он расстрелял патронов из «ТТ», но много – это точно.
Быстро наклонившись, он забрал пистолет и растворился в темном дворе.
Освещенная изнутри «десятка» здорово смахивала на разбитый аквариум с дохлыми рыбами...
Глава 94
В понедельник днем Каля с Лысым побывали дома и сказали родителям, что будут рыбачить и в эту ночь. Вернувшись на дачу, они протряслись до вечера от страха, но милиция по их души, к счастью, не заявилась.
Оба понимали, что это только вопрос времени, поэтому Воробья нужно убить как можно скорее. С наступлением сумерек они снова направились к городу и вскоре заняли свою позицию в детском домике. На этот раз свет в квартире Воробья не горел.
– А если он вообще смылся из города? – в отчаянии прошептал Лысый.
– Да никуда он не смылся! – зло проговорил Каля, хотя и сам об этом подумывал.
Обстановка в детском домике была нервной. Каля понимал, что если они не убьют Воробья сегодня- завтра, то его, Калю, почти наверняка «закроют» за Бегемота. А сбитый с толку Калей Лысый боялся, что придется отвечать за нападения на прохожих. Животный страх ублюдков буквально пропитал бревенчатые стены домика, смешавшись с тошнотворным запахом кошачьей мочи.
И Каля, и Лысый были близки к отчаянию, когда в квартире неожиданно включился свет. Минуту спустя свет загорелся на кухне, и оба увидели промелькнувшего у окна Воробья.
– Есть! – вскрикнул Каля. – Я же тебе говорил!
– Ага! – захлебнулся от радости Лысый и вдруг испугался: – А если он не выйдет сегодня?
– Выйдет! – сказал Каля. – Обязательно выйдет. Ты же видел, что он дрых. А теперь наверняка куда-то собирается.
Сборы затянулись, причем надолго. Лысый с Калей почти потеряли терпение и сидели в домике как на иголках. У окон Андрей больше не появлялся, хотя свет в квартире по-прежнему горел.
– А если он, это, снова задрых? – не выдержал Лысый.
– Навряд ли... – успел прошептать Каля и вздрогнул от неожиданности.
Дверь подъезда со скрипом распахнулась, и из нее вынырнул Воробей. Не оглядываясь по сторонам, он направился вдоль дома к углу. Свет в квартире почему-то по-прежнему горел, но для Кали с Лысым это было уже не важно.
Для них важно было то, что Воробей ни о чем не догадывался и шел прямо к ним в руки. Теперь оставалось только незаметно подкрасться к нему сзади и убить.
– Пошли! – выдохнул Каля.
В темноте они выскользнули из детского домика и метнулись к углу – точь-в-точь как два трусливых шакала...
Глава 95
