Идеальное кафе должно быть маленьким, не больше десятка столиков. Большие скопления людей вообще отвратительны; худший вид одиночества – одиночество в толпе.
Правда, из того, что было сказано о медитации, можно сделать вывод, что я ищу в кафе одиночества. Отчасти это верно. Но речь идет об одиночестве особого рода. Если угодно, об управляемом одиночестве. Вот столик, у которого стоит только один стул. Он выглядит слишком пустым, голым. Я сажусь за такой столик только в крайнем случае. Даже если я один, пусть будет еще парочка стульев по бокам. На плечи одного из них вешаешь куртку, и словно бы делишься надвое – тут тебе и собеседник рядом сидит, и сам ты без куртки расправил плечи, другой человек совсем.
А всего таких столиков штук семь, и желательно, чтобы все разные. С учетом двух прозрачных стен должно получаться, что каждый столик оказывается у окна. Питерские кафе на старых центральных улицах обычно имеют лишь пару окон или вообще одно. Поневоле возникает соревнование «за иллюминатор». Хотя, если умение занять столик, а точнее, интуитивный выбор времени прихода считать врожденной способностью настоящего охотника за идеальным кафе, то довольно и этого.
Столики не должны стоять впритык, как в фастфудах. Но в то же время – еще одна хитрость управляемого одиночества – они не должны быть слишком разрежены. Посетители в идеальном кафе не мешают друг другу; однако, если они решили перекинуться парой слов, это выходит естественно, без крика через весь зал, но и без нарушения границ личного пространства (подходов и подсаживаний).
Я знаю хороший эквивалент этой дистанции – после знакомства, которое началось с удара по голове в кафе на Староместской площади Праги. Сидевшая позади меня испанка рассказывала своему спутнику, что ее багаж улетел в другую страну. И как истинная испанка, сопровождала ругань жестами. Один из самых широких достался мне. Так мы и подружились. Мораль: столики должны отстоять друг от друга на расстояние вытянутой руки темпераментной испанки.
Вообще, в современном городе очень мало мест, предназначенных для ненавязчивого знакомства. Может быть, во всем виновата пресловутая демократия, уничтожившая одновременно и светские рауты, и народные гулянья. Или же проблема в том, что сама скученность населения заставляет больше заботиться об изоляции, оставляя для новых лиц только узкие двери с фиксированными бирками – тут работа, где всё по уму, а тут дискотека, где наоборот. В этом случае кафе может стать хорошей отдушиной: ты вроде уже не в монастыре, но еще не на улице.
В этом смысле очень интересны пабы Лондона. Множество людей самых разных возрастов, собравшись в маленьком помещении вокруг бара, стоят с кружками в руках, группами по два-пять человек – и вся эта огромная толпа говорит, говорит, говорит часами… Сразу вспоминаются наши пивные советских времен. Нет, я вовсе не ратую за возвращение тех обшарпанных круглых столов на одной ножке. И всё же что-то такое в них было, чего в нынешних, «культурных» пивных уже не бывает. Я немного отошел от темы, но думаю, это наблюдение поможет лучше понять сказанное о дистанции между столиками идеального кафе.
Особый случай – поздний вечер и ночь, когда разглядывать за окном кафе нечего, да и народу почти нет. В это время в идеальном кафе должно быть хорошее освещение, чтобы можно было читать, писать и рисовать.
Ну, и если на то пошло, идеальное кафе должно быть открыто круглосуточно. До недавнего времени большинство приличных кафешек в Питере закрывались до одиннадцати. Это особенно неудобно летом, когда ночи такие светлые, что можно запросто опоздать на разводку мостов или на поезд. Тогда приходится коротать время в заведениях типа привокзальных бистро, не отличающихся чистотой. Впрочем, именно по ночам в них включается своя странная романтика, какой не бывает в других кафе.
Ладно, к танцам еще вернемся. Пока что мы только вошли и… Да, столики. На таком расстоянии, что официантка свободно проходит между, но при этом болтает одновременно и со мной, и с теми, кто сидит за соседними. Ведь она – это тоже медиум, аккуратный посредник между любопытными, но ненавязчивыми одиночествами.
Именно она, а не он. Официанты-мужчины… ну, я бы мог привести здесь некую классификацию. Но пожалуй, не буду. Я сам работал официантом. Так что просто поверьте: в идеальном кафе – она, а не он.
Но и она не абы какая. И дело тут не в привлекательности – хотя экзотика иногда берет свое. Заходишь в маленькое минское кафе «Безе» и натыкаешься на удивительный букет из трех Лен сразу: Лена-уличная в голубом, Лена-ресторанная в красном и самая обонятельная, Лена-администратор в розовом. Сразу хочется переименовать Минск в Ленинград.
Однако в идеальном кафе официантка чаще всего одна: невысокая, худощавая брюнетка с короткой стрижкой. Сказать «разговорчивая» или «веселая» будет неточно. Скорее, умеющая включаться – и включать. Даже эдакая язвочка при случае. Вроде одноклассницы, которую ты встретил через много лет. В Москве похожие официантки попадались в «Китайском летчике». Но самая идеальная обитает в стране настоящих Алис, в лондонском кафе Lido на углу Dean и Old Compton:
– Вам понравился наш торт?
– Не очень. Я не люблю миндаль.
– Нет-нет, так нельзя! Скажите сейчас же, что вам понравилось!
– Зачем же врать-то?
– Ну скажите, чего вам стоит! Мне будет приятно.
– А если не скажу?
– Я вам сдачу дам мелочью!
– Ну ладно. Мне понравился ваш торт.
– Вот видите, как просто! Заходите еще!
Но есть более важная вещь, связанная с персоналом. В конце концов, пол официантов не так важен: общение с ними носит характер двух-трех коротких диалогов. А вот что длится гораздо дольше, так это музыка. Никакой дебильной телерадиомузыки! Людей, которые ставят в кафе телевизоры или включают нон-стопом «Европу Плюс», нужно вообще стерилизовать на месте. Многие хорошие заведения начисто испоганены этой, казалось бы, мелочью, которой обычно управляет кто попало. Например, официант с самым плохим вкусом. Особенно грустно наблюдать, как западная медиаоккупация разрушает медитативные традиции Востока: даже в египетской или турецкой чайхане теперь не скроешься от проклятого MTV.
В идеальном кафе должно быть тихо. Ну, не то чтобы полная тишина, как в парижском Signes, где работают только глухонемые (хотя в огромном городе и это в радость). Хорошо, если в кафе играет какая-то негромкая и ненавязчивая музыка, вроде старого прохладного джаза. Вообще, диджеи должны работать не на радиостанциях, а в кафе. Когда он что-то крутит на радио, это всё равно как в пропасть плевать, никакой обратной связи. А в кафе, только поставил попсу – получи тортом в табло, и в качестве вишенки – расчет от хозяина, потому что люди перестали заходить и заведение разорилось. И наоборот, если музыка нравится, то именно в кафе можно сразу узнать, что это было. Я сам таким образом завел себе несколько хороших
